четыре года назад я боялся посмотреть ему в глаза, а теперь он сам смотрел на меня снизу вверх. Все-таки я обогнал его по росту.
– Спрашиваю еще раз: что ты такое? – грозно повторил Алексис.
Что я такое? Неужели он меня не помнит? Ха, ну конечно.
– Меня зовут Даан.
– Алексис. Так кто ты такой?
– Я… Это очень сложно объяснить, и ты мне наверняка не поверишь.
Алексис лишь приподнял правую бровь и скрестил руки на груди.
– Я мертв… Дослушай меня до конца, пожалуйста! Двадцать третьего января я покончил с собой. Моя душа будет находиться на земле еще сорок дней. За этот срок я должен найти человека, который увидит меня, призрака, и спасти его. Тогда смогу вернуться к жизни. Так вышло, что этот самый человек – ты, и, выходит, я должен спасти тебя!
Ответом была лишь тишина.
Алексис вытаращил на меня глаза. Он стоял неподвижно, пораженный моим рассказом.
– Ты гонишь.
– Тогда как объяснить то, что эта женщина не увидела меня?
– Этого недостаточно, чтобы доказать…
– Я сброшусь с обрыва и не умру. Могу сделать это прямо сейчас.
Алексиса передернуло. В его глазах, на удивление, я прочел беспокойство.
Если призрак причинит себе смертельный для человека вред, он не умрет, ибо уже мертв. Я приготовился бежать к обрыву.
– Стой! – прокричал Алексис. Его пальцы вцепились в мою руку.
По телу пробежали мурашки, и я обернулся. На его лице отобразились жалость и сомнение. Это меня приятно удивило, я не мог сопоставить нынешнего Алексиса с ним же из прошлого. Или я его плохо знал?
– Я верю тебе. Не нужно этого делать.
Ответ поразил меня сильнее, чем выражение его лица.
– Верю, но меня не от чего спасать.
– Я вижу, ты чем-то обеспокоен. Может, могу помочь?
– Идем со мной.
Он провел меня к могиле, у которой недавно стоял на коленях. Я наконец-то смог разглядеть имя, выгравированное на ней: Адриана Йохансон. 1.01.1979 – 23.01.2016.
Ей было всего тридцать семь лет.
– Если вернешь ее, спасешь и меня.
Холод, сменяющийся жаром, охватил все мое тело. Алексис смотрел на меня пристально. Я хотел отвернуться, но этот взгляд был угрожающим и манящим одновременно. Уйти от него означало совершить преступление.
Я понимал его желание вернуть маму, но разве он не осознает, насколько это нереально? Неужели настолько отчаялся, что просит совершить невозможное у первого встречного?
Опустив взгляд, я ответил:
– Я не могу этого сделать, прости.
Алексис подошел ко мне. Я чувствовал, как он пристально разглядывает меня и выдыхает клубы пара.
Он приблизился ко мне еще и, обжигая мое замерзшее ухо горячим дыханием, тихо произнес слова, убившие во мне надежду вернуться к жизни:
– Тогда
