танец «Ракс шархи», во время которого наложница не только демонстрировала искусство владеть животом, но и элегантно скидывала с себя одежды. Калфы утверждали: именно этот танец возбуждал любовное настроение и желание султана. Кроме того, в программу входила интимная гимнастика. Все упражнения были противны Гюльжан, и ее заставляли силой. Когда одна из калф, недовольная воспитанницей, пожаловалась Лейле, старуха отвела черкешенку в сторону и, брызгая слюной из беззубого рта, долго объясняла, что от самой Гюльжан почти ничего не зависит. Если она приглянется матери падишаха, а потом попадет к нему в покои, ей придется делать все, чему терпеливо учили, иначе девушка рискует навлечь на себя гнев. «В Серале не терпят непокорных, – добавила она, сверкнув черными глазами. – От них избавляются. О, если бы их просто изгоняли – для них было бы слишком хорошо. Но нет. Их бросают в мешок, как ненужную вещь, привязывают к камню и скидывают со скалы в море. Еще ни одной не удалось выбраться из морской пучины. Сказки про русалок, придуманные славянками, – чушь. Хочешь проверить на себе? Что ж, давай, моя девочка. Некоторые, особенно нетерпеливые, не дожидаются этого дня, они сами сводят счеты с жизнью, бросаясь с крыши. Их обезображенные тела кидают на съедение львам и крокодилам».
Вспомнив об этих словах, Гюльжан поморщилась и плотнее завернулась в накидку. Тогда, после занятий в школе, она поднялась сюда с намерением покончить с собой, но в последний момент ее покинуло мужество. Нет, все-таки, чтобы умереть и таким образом не достаться падишаху, нужно иметь большую силу воли. А этого у нее, оказывается, не было. Слабая, никчемная тварь – вот она кто! Широко раскрытыми глазами девушка всматривалась в темноту южной ночи, узнавая знакомые постройки. В свободное время она любила гулять по роскошному саду, где можно было полюбоваться экзотическими цветами и деревьями, насладиться их ароматом и даже поведать им свои тайны. Сопровождавшие ее евнухи не понимали, о чем шепчет малышка с Кавказа старому оливковому дереву с морщинистым стволом. А малышка просила дерево, чтобы оно помогло ей встретиться с султаном здесь, в саду, где, как говорили, он порой горделиво прохаживался, бросая корм многочисленным котятам и щенкам, бегавшим по тропинкам. Повелитель любил животных. Где-то, по рассказам евнухов, стояли вольеры с белыми слонами и тиграми-альбиносами. Падишах часто подходил к клеткам, беседовал с животными и, вероятно, гордился, что в его садах есть все, что и должно быть у богатого султана. Гордился луноликий и своими конюшнями. Лошади, вычищенные, ухоженные, размещались в роскошных помещениях с мраморными сводами. Между стойлами били фонтаны, и чистая питьевая вода текла по желобам, выложенным голубой и зеленой мозаикой. Отдыхая душой на природе, в эвкалиптовой роще, среди животных, слушая пение экзотических птиц (разноцветные попугаи садились ему на плечи, и повелитель подставлял им губы для поцелуев), он становился добрым и порой выполнял желания как близких, так и подчиненных. Гюльжан
