Ты боишься меня, – изрек луноликий. – Ты девственница?
Она кивнула, не смея поднять на него глаза.
– Всем когда-то приходится становиться женщинами, – философски заметил он. – Не бойся, я не причиню тебе боли.
Он взял пиалу и плеснул какой-то жидкости, пахнувшей мятой и эвкалиптом.
– Выпей. Тебе немного полегчает.
Не поднимая ресниц, отбрасывавших тень на пунцовые щеки, Гюльжан выпила ароматный чай. Падишах, обняв ее за плечи, усадил на ложе любви. Остальное черкешенка видела словно в тумане. Откуда ни возьмись вновь появились мулатки, принесшие большие светильники. Они встали по обеим сторонам любовного ложа. Падишах сам, без их помощи, умело раздел Гюльжан, восхищаясь красотой ее тела, потом разделся сам и, целуя девушку, раздвинул ей ноги и сел между ними. Черкешенка лишь на мгновение почувствовала боль, потом уже ничего не чувствовала. Разумеется, все наставления калф и Лейлы были забыты. Ясноликий пыхтел над ее телом, а она лежала, не шевелясь, ничего не соображая. Когда все закончилось, ее, полумертвую, отвели уже в другие покои. Упав на кровать, девушка заснула крепким, всепоглощающим сном.
Глава 5
Утром ее разбудила Лейла. На морщинистом лице старухи отражалась радость.
– Ты понравилась нашему повелителю, – радостно сообщила она. – Я только что разговаривала с валиде-султан. Наш господин нашел тебя умной, нежной, знающей. Он желает видеть тебя и сегодняшней ночью.
Гюльжан смотрела на нее заспанными, чуть воспаленными глазами. События вчерашней ночи обрывками носились в голове. О Аллах! Она стала женщиной, падишах лишил ее невинности. То, чего она боялась больше всего, все же произошло. Для чего теперь жить? Парень с голубыми глазами никогда больше не взглянет на нее. Ее никто не полюбит по-настоящему.
Лейла смотрела на одалиску, смутно догадываясь о ее печальных думах.
– Не грусти, детка, – ободряюще произнесла она. – У тебя нет для этого повода. Лучше погляди, что подарил тебе твой господин. – Старуха бросила на кровать цветастый халат. – Разверни. Если найдешь там подарок – значит, ты понравилась луноликому. Далеко не каждая, проведшая с ним ночь, удостаивается такой чести.
Дрожащими белыми руками Гюльжан развернула халат, и из него выпало ожерелье. Золотые бусинки перемешивались с жемчугом и какими-то другими драгоценными камнями.
– Какая роскошь! – невольно воскликнула старуха. – Видимо, ты хорошо постаралась, девочка.
Гюльжан ничего не ответила. Она решила: сегодня ночью вернет падишаху его подарок. Она его не заработала. Пусть он достанется другой девушке, более достойной. Позавтракав, бедняжка побежала в сад. Ее стройное гибкое тело трепетало при одной мысли, что молодой красавец, узнав о брачной ночи, перестанет любить ее. Вот и кусты с глянцевыми листьями, где вчера прятался Малех. А сегодня…
– Гюльжан! –
