стран Содружества. Окончательной потере иллюзий (забегая вперед) послужил грубый нажим на приютившего нас у себя проф. РУинслоу, чтобы в своем выступлении на съезде АПА в Майами в 1995 г. мы отказались от критического изображения происходящего в российской психиатрии.
Хотя НПА с самого начала отстаивала передачу сертификации и лицензирования в ведение научного сообщества и участия в этой деятельности, а также финансовую независимость от Минздрава, это не носило конфронтационного характера. В отчетном докладе на юбилейном съезде Ассоциации в марте 1994 г. говорилось: «Сотрудничество государственных и общественных структур – неизбежное требование простого здравого смысла, если наше общество не ввергнется в пучину нового тоталитаризма». Все последующие годы взаимоотношения с властями были самой трудной проблемой, требующей конкретных индивидуальных решений, тем более в силу нарастающего с ускорением движения вспять.
На конгресс WPA в Кельне проф. У.Х.Петерс пригласил большую группу членов НПА, которая организовала собственный симпозиум – первый прецедент такого рода. Выступая там 03.10.1993 на президентском симпозиуме, собравшем 18 президентов, за два дня до драматических событий в Москве, д-р Савенко заявил: «Мы считаем, что WPA должна поддерживать конструктивный курс реформ в России, а не занимать нейтральную выжидательную позицию и даже позволять вводить себя в заблуждение». Но не нашел понимания.
В феврале 1994 г. состоялась амнистия членов ГКЧП (устроивших августовский путч 1991 г.) и участников восстания октября 1993 г., что означало прекращение официальной критики советского прошлого. И действительно, положение с правами человека резко ухудшилось.
Если еще в апреле 1994 г. руководители психиатрической службы М3 РФ А.С. Карпов и Б.А. Казаковцев заверяли, что они в равной мере учитывают членство в РОП и НПА, не приемля только псевдонаучную организацию М.Царегородцева («Международный исследовательский центр по психиатрии»), то уже в сентябре Т.Б.Дмитриева заявляла на своих сертификационных лекциях, что не видит разницы между НПА и организацией Царегородцева, и пригласила на совместную экспертизу обе. Это возвращение к точно такой же тактике М3 СССР (В.Ф.Егоров).
С 1994 г. НПЖ внесен в каталог подписных изданий, в нем был опубликован знаменитый диалог врача с пациентом советской эпохи, когда в ПБ можно было оказаться за одно только нелояльное мнение о власти (НПЖ, 1994, I, 24–25), а также полемика относительно МКБ-10.
Журнал отобразил также бурную полемику относительно школы-интерната знаменитого целителя В.Д.Столбуна. Все эксперты на этом заседании, оказались в плену привычных запретительных догм, гениально взорванных выдающимся артистом Роланом Быковым (НПЖ, 1994, III, 26–28, 50–52). На позиции некоторых противников этого успешного, но самодеятельного предприятия сказалось впечатление от телесуггестии Кашпировского и данного накануне заключения главного ученого секретаря
