из головы девушки. Остается только желание доказать, что она может это сделать.
То, чем они здесь занимаются с Леоном и Марией – очень опасно. Как для них самих, так и для окружающих. И если сделать что-нибудь неверно, можно с легкостью уничтожить самого себя.
Собравшись с духом, княжна также осторожно, чуть дыша, дотрагивается сначала кончиками пальцев, а затем и самими ладонями до собачьих лап. Девушка чувствует слабое, чуть покалывающее, но приятное ощущение, когда дотягивается до потоков, ведущих к источнику мироздания, что управляет всеми законами вселенной и формирует этот мир. Она открывает глаза, обомлев: уродства и разрывы на телах собак начинают затягиваться на глазах. Те поскуливают и переминаются с лапы на лапу, будто чувствуют, что внутри их организма что-то происходит, но не могут понять, что. Анна смотрит на свои руки, по венам которых бурлит ее голубая кровь, на испещренные линиями судьбы ладони и не понимает, как это ей настолько быстро удалось сделать то, что так давно ждал от нее Леон. Он множество раз говорил девушке исправить что-нибудь, повлиять на импульсы, но у княжны никогда этого не получалось.
– О Боже! – от восторга Анна закрывает лицо руками, чтобы спрятать слезы, наворачивающиеся на глаза, и смеется. – Ты видел? Ты же видел это, да?!
– Ну что за повод для радости? Веди себя прилично, – молодой человек наклоняется к борзым, осматривая места, где раньше были нарушения регенеративных потоков этих существ. – Неплохо, но это лишь одно задание, что я тебе дал. Все предыдущие ты с треском провалила.
Девушка отрывает руки от лица и обиженно смотрит на наставника:
– За всю мою жизнь ты ни разу не порадовался за меня.
– О, я просто счастлив, что ты усвоила самые азы нашего ремесла до посвящения. Приятно осознавать, что моя ученица не погибнет при первой же опасности в сущем мире, – он устало потирает переносицу, а затем поднимает взгляд на девушку, которая, казалось, вот-вот заплачет. – Ладно, Анна. Ты права. Я действительно должен радоваться вашим достижениям, – он запахивает на себе длинное пальто, скрывающее его высокую фигуру, и жестом приказывает собакам удалиться. Те, словно слыша его мысли, задом пятятся куда-то к чащобе, а затем, развернувшись, переходят на бег. – Просто я хочу, чтобы ты продолжала работать так же усердно, как и сейчас, вот и все.
Не успевает Анна ответить что-нибудь внятное, как ощущает теплое дыхание прямо у себя над ухом. Она резко оборачивается и видит Марию:
– Сюрприз! Что, сестричка, не слышала, как я появилась здесь? – на губах Марии играет восхитительно довольная улыбка. – Я видела, как ты справилась с ними! Молодец! – она притягивает к себе Анну и крепко обнимает ее. – Так и знала, что рано или поздно тебе удастся это сделать, поздравляю!
– Хоть кто-то в меня здесь верит! – Анна подавляет улыбку. – Ну прекрати же,
