строгой, а злой какой-то. Её потом даже уволили.
Та же Варвара Афанасьевна Изотенкова рассказывает:
– К детдомовским Булат Шалвович трогательно относился, может быть, потому, что сам прекрасно знал, что это такое – расти без родителей. А к деревенским более требовательным был.
И ещё:
– Мы его сразу полюбили, он нам так понравился! Я не могла на его урок прийти с невыученным заданием, будь то литература или русский, потому что мы его стеснялись, побаивались и в то же время очень любили.
Дети были постоянно голодными, а при школе был свой огород, и перед уроками они запасались морковкой. Или из дома приносили что-нибудь съестное: кто кусочек сахара, кто картофелину в мундире. Потом на уроке менялись тайком, давали друг дружке откусить от своего лакомства. В первый же день, заметив, что дети украдкой грызут морковку, Булат выставил одного ученика из класса и пригрозил остальным, что если увидит ещё на уроке морковь, то!..
В следующий раз, придя на урок, Окуджава увидел на учительском столе огрызок морковки: дети решили проверить нового учителя, посмотреть на его реакцию. Учитель среагировал быстро и неожиданно. Он взял огрызок в руку, пристально оглядел класс и запустил огрызком в лоб одному из проверяющих, потом схватил его за шкирку и выставил вон.
Шалуны скоро поняли, что с новым учителем шутки плохи: запросто можно схлопотать, и притом весьма ощутимо. Как ни странно, такие непедагогические действия, похожие, казалось бы, на поведение той воспитательницы из детдома, в данном случае как раз и были следствием того, что учитель относился к ним как к равным. Он хотел видеть их самостоятельными, мыслящими личностями, он уважал их и рассчитывал на ответное уважение. Не то чтобы требовал к себе какого-то особого уважения – просто не выносил хамства. Причём не важно, против кого оно было направлено. И дети сумели это понять. Правда, поначалу кое-кто из детей, не детдомовских – деревенских, воспринял такое поведение учителя как некоторое приглашение к панибратству, которого тот как раз никогда не терпел даже от взрослых.
А когда Булат Шалвович видел, что кого-то оскорбляют, он мог быть не просто жёстким – жестоким. Заходит он как-то в класс и видит, что одна девочка, Майя Лебедева, воспитанница детского дома, плачет. Он спрашивает: «Что случилось? Кто тебя обидел?» Она молчит. Он снова спрашивает. Майя молчит, боится назвать обидчика. Учитель не отступает. И тогда кто-то из класса не выдержал и назвал имя. Оказалось, что это Сосин или Соскин из ближней деревни Каменки. Окуджава молча подошёл к нему, взял за шиворот и поволок на улицу.
– У нас класс был на первом этаже, и мы всё видели, что происходило на улице. Зима тогда была снежная, и возле школы были огромные сугробы. И вот он этого мальчика берёт и головой в сугроб! – рассказывает Изотенкова. – Так раза три он и ткнул его головой в сугроб, а уж потом отпустил.
В общем, полное взаимопонимание между учителем и учениками было налажено быстро. О том, что ученики
