цветут пышным цветом. На свет появилось новое, страшное и необузданное племя: жестокое, совершенно лишенное чувства юмора, упрямое и легко опьяняющееся риторикой. Такие люди сплошь и рядом встречаются в среде молодых большевиков, в недрах еще более радикальных коммунистических сект и кружков и, что примечательно, среди левой ирландской молодежи.
– Несчастные! – вещал Магиллври. – Пусть их судит тот, кто их породил, но мы, те, кто пытается заштопать расползающуюся ткань цивилизации, обязаны просто стереть их с лица земли. И неважно, что они сторонники того или иного движения, с виду хорошего или очевидно плохого. Это моральные невежды, и они готовы войти в любое движение, если обнаружат там своих единомышленников. Они – неофиты и глашатаи преступного мира, и относиться к ним следует как к преступникам. Главное в другом: всем этим ловко заправляют несколько человек, которых никак не назовешь невеждами и слабоумными. Нет, они умны и расчетливы, и главное зло – в них. Еще никогда со времен сотворения мира мерзавцам всех мастей не жилось так комфортно!
Затем он выложил передо мной факты, которые не подлежат разглашению, во всяком случае, при нашей жизни. Все они свидетельствовали о существовании неких злонамеренных умов, которые сумели использовать в своих целях самые взрывоопасные течения в обществе. Все современные проявления анархизма и радикализма, утверждал Магиллври, тесно связаны между собой, а за ними стоят некие «антрепренеры», наживающиеся на страданиях законопослушных людей и мучениях несчастных жертв. И сам он со своими людьми, и американские полицейские силы давно уже шли по следу одного из самых жестоких и хорошо организованных преступных сообществ, и, благодаря счастливому стечению обстоятельств, в конце концов сумели взять его в кольцо, и это кольцо в любую минуту могло начать сжиматься.
Но тут возникла проблема. Главы преступной группировки не знали, какая конкретно опасность им грозит, но понимали, что тучи над ними мало-помалу сгущаются, поэтому и приняли меры предосторожности. Начиная с Рождества они стали захватывать заложников.
Тут я прервал Магиллври, поскольку это показалось мне уж чересчур неправдоподобным.
– По-моему, после войны мы привыкли слишком сложно объяснять простые вещи. Тебе придется очень постараться, чтобы я в самом деле поверил в этот твой всемирный преступный заговор.
– Могу поклясться, что сумею тебя убедить, – с глубокой серьезностью произнес он. – Ты получишь самые веские доказательства, и если ты не слишком изменился с тех пор, как мы с тобой познакомились, твои выводы окажутся в точности теми же. Но вернемся к заложникам…
– По крайней мере, об одном из них мне кое-что известно, – вставил я. – После завтрака меня посетил мистер Джулиус Виктор.
– Ох, бедолага! – воскликнул Магиллври. – И что ты ему сказал?
– Посочувствовал, но ясно дал понять, что не намерен заниматься этим делом.
– И он принял такой ответ?
– Не
