святаго благовернаго князя Александра Невскаго» (1718) Феофан сформулировал функциональную концепцию «чинов»: «Аще же всякий чин от Бога есть <…> то самое нам нужднейшее и Богу приятное дело, его же чин требует, мой – мне, твой – тебе, и тако о прочиих <…> И просто рещи, всяк разсуждай, чесого звание твое требует от тебе, и делом исполняй требование его». Здесь Феофан перечисляет следующие «чины»: «царь», «сенатор», «воин», «пастырь духовный», а также «родители и чада», «мужие и жены», «господие и рабы». Путь спасения – исполнение того, «что ты должен еси Богу, государю, отечеству, всяком собственно ближнему, словом рещи: что должен званию твоему?»[355] Каждый чин, т. е. социальная страта, связан с добродетельным исполнением определенного рода обязанностей.
Обращения к социальной структуре как к иерархии функциональных обязанностей («состояний»), усердное исполнение которых является гражданской обязанностью христианина, позволяет поместить мысль и Стефана Яворского, и Феофана Прокоповича в контекст томистской проповеднической традиции.
Случаи обращения российских проповедников XVIII в. к социальной структуре относительно редки (в большинстве проповедей не уделялось этим вопросам внимания), однако в тех случаях, когда церковные иерархи все же начинали рассуждать на эту тему, они развертывали картину, разительно отличавшуюся от имперских правовых норм. Так, архиепископ Амвросий Юшкевич, описывая блага мира в «Слове в день торжественнаго Всещедрому Господу Богу принесеннаго третьяго благодарения, о состоявшемся вечном между империею Российскою, и короною Шведскою мире» (1744), обрисовывал социальную структуру, выделяя «церковь», «Государя», «министров и сенаторов», «воинов», истцов и судей, «купечество», «земледельцев». Каждая из категорий обладает своей функцией и отправляет свою должность: «Во время мирное честь Божия сохраняется и распространяется, церковь Христова созидается, учения заводятся. Государь о внутренних делах к ползе отечеству и подданных своих печется и промышляет. Министры и Сенаторы благия советы и промыслы о добром состоянии Государства прилагают и впредь будущия разсматривают, как бы в лучшее благополучие при-весть всенародное собрание». Воины отдыхают, обижаемые «в судех и приказех» защищаются. Отстраиваются города и крепости. Купечество, получив свободный путь по морю и суше, «о прибылных промышляет куплях и вящщия себе получает корысти». Земледельцы «радостно трудятся», и «друголюбное со всеми в тихомирии жителство провождают, и забывше прежних тревог и опасностей, о мире и победах своего воинства разглагольствуют»; а также чтут Бога и от «избытка радости» поют торжественные песни и сочетают своих детей браками[356].
Архиепископ Санкт-Петербургский и Шлиссельбургский Сильвестр Кулябка в одной из проповедей 1750 г. («Слово краткое при первом служении в соборе Казанской Богородицы по пожаловании во архиепископа, сказанное Силвестром архиепископом Санктпетербургским и Шлютелбургским и архимандритом Троицкаго Александроневскаго
Слово в день торжественнаго Всещедрому Господу Богу принесеннаго третьяго благодарения, о состоявшемся вечном между Империею Российскою, и Короною шведскою мире, при высочайшем присутствии всепресветлейшия великия государыни императрицы Елисавети Петровны самодержицы Всероссийския, и его императорскаго высочества благовернаго государя великаго князя Петра Феодоровича, и обрученныя невесты его, Ея императорскаго высочества благоверныя государыни великия княжны Екатерины Алексеевны, проповеданное в Москве в соборной Успенской церкви синодалным членом преосвященным Амвросием, архиепископом Новгородским 1744 года, иулия 15 дня. М., 1744. С. 23–24.
