Итак, системность прослеживалась в чередовании пола ребенка, который соответствовал значению БР или МР, а так же в последовательности двузначных цифр над фотографиями. Остальные данные больше походили на спонтанные наборы символов, разобраться в которых без расшифровки не представлялось возможным на данном этапе.
К трём часам ночи у нас выстроилось несколько версий. За основную мы взяли следующую. Дед Матвей связан с похищением Тани Шелеповой, а быть может и других детей, представленных на фото. Его образ жизни и прошлое говорили о явных отклонениях в психике. Матвей был помешан на безопасности – этот вывод мы сделали по оснащению его жилища и отношению к окружающим его людям. Возможно, он был педофилом и маньяком, но доказательств данных фактов у нас пока не было. Открытыми оставались пять явных вопросов: куда делась его собственная дочь – Галя? Какую роль в этой истории играет таинственная седовласка без памяти? Кто остальные дети на фотографиях? Где все-таки Таня Шелепова? И кому понадобилось убивать самого Матвея, да ещё и таким изощренным способом?
Галю сразу объявили в розыск. Назавтра мы назначили несколько важных мероприятий. Первое – посетить детский приют «Лазурный Сад» с целью выяснить личность хотя бы кого-то из детей на фото. Второе – провести допрос семьи Афанасенковых путём онлайн конференции. Третье – дождаться результатов экспертизы из Екатеринбурга. Четвёртое – попытаться выяснить, кто же такая эта таинственная седовласка и это я намеревался выяснить в первую очередь.
Я покинул участок ближе к четырём утра, когда небо ещё было чёрным, а заря только намеревалась появиться на горизонте. Пошатываясь от выпитого, я завалился в Волгу и шлёпнул Ивана по плечу. Он дрогнул, пробудившись ото сна, и тронулся. Выглядел он как всегда опрятно, свежо, несмотря на часы томительного ночного ожидания. Из таких как он получаются отличные служаки и горе тем кадровикам, которые прошляпили столь дисциплинированного падавана.
– Ты здесь родился? – спросил я у Ивана, пока мы ехали.
– Да, в Большой Руке, – ответил он, кивнув.
– Семья?
– Батя спился, мать – старушка больная. Ухаживаю за ней дома. Еще девушка есть в Екатеринбурге… Свадьбу играть собираемся в следующем году.
– А почему не в тридцать восьмом?
– Простите?
– Это шутка была, Ваня. Чего тянуть целый год-то?
– А, – он хлопнул себя по лбу, зарделся. – Смешная шутка. Правда. Да мы деньги собираем на свадьбу. Сейчас дорого все – вот и копим. Она у меня в «Сбербанке» работает, восемнадцать тысяч получает. По выходным, когда мы не видимся, в «Магните» подрабатывает. Мы ведь в Питер хотим дней на пять съездить после свадьбы, Оленька моя всю жизнь мечтала побывать там.
– Счастливые вы люди… – задумчиво проговорил я, глядя в ночную тьму.
– Это тоже шутка?
– Нет,
