же! – рявкает она, впиваясь в меня карими глазами.
– Мы просто говорили о завтрашнем дне, – мой голос тихий и ровный. Я хочу смягчить ее гнев и переключить внимание на более важную, насущную задачу. Игрушка на Капле – пустяк в сравнении с тем, что ждет нас завтра.
– Вивиан, она не хотела…
– Холли, вон, – приказывает она, не отрывая от меня взгляда.
У меня чуть не отваливается челюсть, когда моя подруга буквально исчезает, словно испаряется в воздухе.
Такого я еще не помню. Обычно Холли уходит через открытую дверь, тем самым поддерживая созданную для меня иллюзию.
Это плохо.
Очень плохо.
У меня сжимается горло, когда я с трудом поднимаюсь на ноги и бреду по бетонной дорожке Капли к Вивиан. Я протягиваю ей кубик Рубика, надеясь, что она заберет его и инцидент будет исчерпан. Она отвергает мой призыв к миру, отворачиваясь от меня.
– Проходи, – тихо произносит она привычно холодным, властным, размеренным тоном.
– Простите, – бормочу я, как последняя идиотка, следуя за ней в верхнюю зону сада – лабиринт из пышных зеленых деревьев, растений и кустарников. Миллионы видов флоры собраны и размещены под Куполом. Это сделано для меня. Это моя теплица в небе, где я могу наблюдать, как произрастают и буйствуют живые формы. Все так внимательны ко мне… Заботливы.
Чувство вины закрадывается в душу.
Вивиан ведет меня по одной из каменных дорожек, петляющих через сад, и вниз по лестнице в рабочее помещение. Она останавливается перед закрытой дверью своего кабинета и поворачивается ко мне. Выражение ее лица более сдержанное, чем раньше: прогулка, видимо, успокоила нервы.
– Ты понимаешь, насколько это серьезно? – произносит она голосом чуть громче шепота.
– Я забыла, что кубик у меня в кармане. – Ложь душит меня, мешая говорить. Я плохо переношу выволочки, да и редко даю для них поводы. Это правда.
– Одно неловкое движение – и ты могла бы убить кого-нибудь внизу. Надеюсь, тебе не надо напоминать, как высоко мы находимся? – От ее вопросов я чувствую себя никчемной и глупой.
– Нет, конечно, нет. – Я морщусь от смущения.
– Мы предоставляем тебе столько свободы, Ева. Хочешь, чтобы ее забрали? – спрашивает она, тыльной стороной ладони откидывая с лица волосы.
– Нет, – умоляю я, понимая, что Матерям, вероятно, прикажут впредь обыскивать меня перед прогулкой, и проклиная себя за беспечность.
– Наверное, отныне нам придется запирать двери, – говорит она, как будто продумывая варианты наказания. Она играет со мной, упивается своей властью. Я понимаю это, но страх сильнее меня.
– Пожалуйста, не надо. – Я сдерживаю эмоции, стараюсь говорить уверенно, по-взрослому.
– Или можем избавиться от Капли, – предлагает она.
– Вы этого не сделаете… – У меня перехватывает дыхание.
– Если ты не можешь следовать
