этот предмет окончательно выбил меня из колеи. Я не знала, что делать. Мой мозг был уже не в состоянии думать. Я попросила Роба решить, нужна ли нам эта штуковина, но он наотрез отказался: «Я понятия не имею. Ты же разбираешься в таких вещах. И ты лучше меня знаешь, что нам нужно». Я тоже понятия не имела. Но я точно знала: все мое понимание того, что нужно, а что нет, основывается прежде всего на моем пристальном изучении вопроса, а не на каком-то волшебном чутье супермамы, которое снизошло на меня сразу после зачатия. У матерей нет врожденной способности знать все наперед – мы не знаем, что именно необходимо купить до рождения ребенка, как определить, чем именно он болен и какие вопросы задать врачу. Но мы учимся. Мы тратим уйму времени, не ленимся искать необходимую информацию, вкладываем много труда во все то, что совершенно не обязательно кажется нам таким уж захватывающим и интересным. Потому что кто, если не мы?
Беременность давалась мне тяжело не только физически, но и морально. Роб всегда был рядом и готов был помочь, если я просила его об этом, но то, что касалось потребностей еще не рожденного ребенка, было моей заботой. Именно я таскала в голове целую энциклопедию новой информации в надежде, что мой беременный мозг не позволит мне забыть ничего важного. Роб мог бы прочитать книги об уходе за новорожденными. Он мог бы поискать какие-нибудь статьи о том, что нужно подготовить для ребенка, или о том, как приготовить и заморозить детское пюре, или как самому сделать специальные прокладки для послеродового периода. Но ему никогда не приходило это в голову. Он не считал нужным для себя все это изучать. Я изучала все за нас двоих. И, несмотря на то что я нервничала и была измождена, я не обижалась на Роба. Такое распределение обязанностей настолько прочно встроилось в наше сознание, что никто из нас и не предполагал, что может быть как-то иначе. Я никогда и не просила его читать книги о детях – отчасти потому, что знала, что сама донесу до него всю необходимую информацию, а отчасти потому, что была уверена, что он этого не сделает.
Будущие отцы не так часто берут на себя такую же ответственность в области эмоциональной самоотдачи, и мы считаем это нормальным. Мы сами допускаем установление подобной границы еще даже до рождения ребенка: один – помогает, другой – несет ответственность за все. Мы отвечаем за приобретение новых знаний, мы беспокоимся обо всем и несем ответственность за растущего крошечного человека – эту обязанность перепоручить невозможно. Считается, что мы должны получать от этого удовольствие. Мы сталкиваемся с устоявшимся в обществе мифом о том, что тот эмоциональный труд, которому мы отдаем себя во время беременности, совершенно естествен и поэтому не может считаться истинным трудом. Составить список необходимых вещей, изучить кучу новой информации, обставить и декорировать детскую комнату – все это считается очень приятным занятием. Разумеется, кое-что из этого действительно было таковым, но большая часть необходимых приготовлений довольно проста. Нужно столько всего продумать, успеть, предусмотреть
