грозную окраску, но он прозвучал обиженно, печально. – Где она сейчас? Куда переехала?
– Не знаю. Если бы и знал, то не сказал.
– Что она обо мне говорила?
Джек задумался. Желание быть жестоким прошло.
– Ничего, – соврал он.
– Я вам не верю. Не обманывайте меня. Я и так очень нервный. Если будете лгать, я за себя не ручаюсь.
– Если ты будешь угрожать, – сказал Джек, – я вышвырну тебя отсюда.
– Ладно, ладно. – Брезач выставил вперед руки, раздвинув пальцы, словно бейсбольный тренер, который подает игроку команду оставаться на своей базе. – Я буду спокоен. Изо всех сил буду стараться не терять самообладания. Я пришел сюда не для того, чтобы драться с вами. Хочу задать вам несколько вопросов. Вполне разумных вопросов. Все, чего я хочу, – это услышать честные ответы на них. Я имею на это право, – с вызовом произнес он. – Вы со мной согласны? Ответьте хотя бы на пару вопросов.
– Что ты хочешь узнать? – спросил Джек.
Нескрываемые страдания Брезача, его душевная незащищенность вызвали у Джека инстинктивное стремление уменьшить его боль.
– Первый и весьма важный вопрос, – невнятно пробормотал юноша. – Вы ее любите?
Джек молчал, но не потому, что хотел поточнее сформулировать искренний ответ – это не составило бы ему труда; он боялся причинить Брезачу дополнительные мучения.
– Черт возьми, Эндрюс, – повысил голос Брезач, – не сочиняйте ничего. Ответьте: да или нет?
– Ну, тогда – нет, – сказал Джек.
– Значит, – произнес юноша, – она для вас – ну, просто развлечение?
– Возможно, ты обрадуешься, узнав, что тебе удалось его сильно испортить.
– Вы ей об этом сказали? – не унимался Брезач.
– О чем?
– Что не любите ее.
– Так вопрос не ставился.
– Я люблю ее, – глухо сказал Брезач.
Он уставился на Джека, следя за его реакцией. Джек молчал. Брезач возбужденно потер руки, как бы согревая их.
– Вы что-нибудь скажете? – спросил Брезач.
– Каких слов ты от меня ждешь? Я должен прийти в умиление?
– Я хочу жениться на ней, – прошептал Брезач. – Я десять раз делал ей предложение. Только формальность мешает нам зарегистрировать брак.
– Что? – с недоумением в голосе произнес Джек.
– Формальность. Она католичка. Ее родители весьма религиозны. Я – атеист. Даже ради нее я не смог бы совершить этот лицемерный шаг…
– Понимаю. – Джек вспомнил Холтов.
Похоже, в Риме религия порождает еще больше проблем, чем в любом ином месте.
– Но она колебалась, – продолжал Брезач. – Каждый уик-энд она отправляется к своим родителям во Флоренцию, и они оказывают на нее давление, принуждают ходить к мессе. Но это – вопрос времени. Она знает, что рано или поздно я пойду на все. Знает, что я не могу без нее жить.
– Ерунда, –
