заперла дверь.
Дверь дернулась, и из-за неё раздалось грозное отцовское:
– Лиза, открой сейчас же, или я выбью дверь!
– Выбивай! – крикнула она.
– Лизка, если не откроешь сию минуту, и мне придется дверь выбивать, я отправлю тебя в психушку на пару месяцев, чтобы тебя там в чувство привели, обещаю! – отец в ярости шарахнул кулаком по двери так, что она задрожала.
Лиза затравлено оглянулась, прикидывая, что можно предпринять. Метнулась к окну. Но на окне решетка. Из комнаты не убежать, а дверь долго не выдержит. Особенно если отец догадается инструмент какой-нибудь принести. Попробовала кровать к двери придвинуть. Но кровать даже с места не сдвинулась. Громадина дубовая. Лиза в ужасе прижала руки к вискам и тут заметила тонкий декоративный шелковый шнур, удерживающий гардины у стены. Мысль пришла тут же. В любом случае она не позволит им так с собой обращаться. Она лучше умрет, чем даст себя унизить.
Она вскарабкалась на подоконник, перекинула шнур через блок крепления карниза. Сделала петлю и, накинув на шею, громко крикнула:
– Если ты выломаешь дверь, я повешусь!
– Лизка, кончай дурить! Открой дверь, и давай поговорим, – донеслось в ответ, но удары в дверь прекратились.
– Мне не о чем с тобой говорить! После того, что ты сказал мне, у меня больше нет отца! – Лиза нервно переступила ногами на подоконнике, соображая, что же дальше делать.
– Что??!! Ах ты… – громыхнуло за дверью, но голос отца вдруг резко смолк.
Лиза прислушалась и услышала приглушенный разговор, однако слов разобрать было нельзя.
А потом в комнате неожиданно появилась та девушка, которую привел отец.
Лиза могла поклясться, что дверь не открывалась, однако девушка стояла перед ней и, чуть нахмурившись и вскинув вперед правую руку, властно потребовала:
– Петлю осторожно с шеи снимай и спускайся!
Лизу стало подташнивать, закружилась голова, а рука непроизвольно потянулась к шелковому шнуру на шее. Однако, сделав над собой усилие и нервно сглотнув, она помотала головой и зло выдохнула:
– И не подумаю!
Девушка отца удивленно чуть приподняла брови, и озадаченно хмыкнула. Потом губы её сложились толи в полуусмешку, толи в полуулыбку и, помолчав немного, она совсем другим тоном продолжила:
– Не спеши совершить необдуманный поступок. Если ты сделаешь такой шаг, то лишишь себя возможности, как ощутить в полной мере радость земного существования, так и совершенствовать свою душу. Одним шагом ты лишишься всего… Снимай петлю, спускайся, и в этом случае я обещаю: твой отец не тронет тебя.
– И мне не надо будет называть Вас матерью?
– Лично мне всё равно, как ты меня будешь называть. Однако говорить что-то от имени твоего отца я не могу. При этом если сейчас ты сама спустишься, я гарантирую, что силой он тебя ни к чему принуждать не будет. Так что спускайся.
– Ага… чтобы он меня в психушку запихнул,
