я не вижу в том проблемы. Хочет заниматься, будет, а не хочет, пусть не занимается, в жены и необразованных берут. Главное чтобы вела себя достойно и чему дурному не научилась… А образование – дело десятое. И всё, давай закругляться с этим разговором. Меня он напрягает.
– Извини… конечно ты права, Алечка… – отец, шагнув к ней ближе, взял её руку и нежно поцеловал. – Действительно. К чему нам скандалы? Ты умница, моя радость…
– У тебя уже закончился твой футбол, что ты стал мне петь такие дифирамбы?
– Нет, сейчас перерыв…
– Тогда иди смотри. Доскажешь всё, что обо мне думаешь, после матча, – усмехнулась та и снова уткнулась в журнал.
Лиза, спустившись вместе с отцом вниз, в нерешительности постояла немного, а потом пошла в мастерскую брата.
Сашка стоял за мольбертом и увлеченно рисовал.
Лиза подошла ближе. Девушка на картине брата выглядела как живая.
– Сашка у тебя так здорово получается… Ты знаешь, что твоя девица ожила?
– Знаю, – не оборачиваясь, буркнул он. – Отстань.
– Ты сердишься на меня за то, что тебя обозвала приспособленцем, а потом сама согласилась её матерью звать?
– Нет. Ты правильно поступила, что согласилась, – Сашка, наконец, оторвался от мольберта и повернулся к ней.
– Саш, а ты знаешь, что она ведьма?
– Все женщины ведьмы, – усмехнулся в ответ брат. – И ты тоже из их числа…
– Нет, Саш. Она настоящая ведьма. Самая что ни на есть… я думаю, она даже оборачиваться может… и руки у неё с когтями, сама видела.
– Хорошо, Лиз. Пусть она настоящая и может оборачиваться. Что это меняет? Это ведь даже прикольно: мачеха – ведьма… Ты не находишь? Или ты боишься, что она тебя съест?
– Нет, то что съест – не боюсь… но и прикольным мне это не кажется… хотя что это меняет, я тоже не знаю… Одним словом, я просто хотела, чтобы ты знал.
– Теперь знаю. Спасибо. Я надеюсь, это не помешает тебе её матерью и дальше называть?
– Нет, я знала это, когда соглашалась.
– Замечательно, – Сашка удовлетворенно кивнул и вновь повернулся к картине.
– Саш, а тебе она нравится? – Лиза никак не могла смириться с тем, что брат так спокойно прореагировал на её заявление о внутренней сущности их теперь матери.
– Честно?
– Конечно.
– Ну, она и правда прикольная… – Сашка, вновь оторвавшись от мольберта, повернулся к ней, – мы с ней все утро о технике портрета проговорили, она много знает…
– Она сама к тебе пришла сюда?
– Нет, я позвал… Я ночью переделал картину и хотел ей показать. Ей понравилось… ну а потом мы трепались: о разных техниках, о манере письма… она мне некоторые приемы показала… Одним словом: интересно с ней.
– Так она художник?
– Нет, она сказала, что не пишет… но она классно разбирается в живописи. Кстати, ты знаешь, это замечательная
