тю-тю. Поостерегись, укалаевский Казанова!
Коренев – Нет, нет, у нас исключительно рабочие отношения. Ни тени подозрений…
Краулин – Нет? Жена Цезаря выше своих подозрений. Жена Федорова мне уже звонила, жаловалась. У тебя как с женой?
Коренев – С женой? Нормально… А что?
Краулин – Ничего. Просто так спросил. Не волнуйся.
Коренев – Юрий Семенович! Как не волноваться? Почему не позвонили? Я бы лично встретил…
Краулин – Не до церемоний. За последнее время дорога между Устаном и Укалаевым оживленная – знай, туда и обратно снуют. И я проехался…
Коренев – Добро пожаловать! Вам всегда рады…
Краулин – Рад? Очень рад? Значит, нашкодил. Да, Витька?!
Коренев – Не пойму, о чем вы… Но Юрий Семенович, я готов искренне… ничего не тая…
Краулин – А я и так все знаю. Можешь не стараться. Ты уже перестарался. Эх, Витек, сумел ты верное дело проср…
Коренев – Я… я… не виноват!
Краулин – А кто виноват? Седон?
Коренев – Точно! Он! Вы не подозревали, Юрий Семенович, что это злобный, лживый и подлый человек! Прямо монстр! Заварил он здесь кашу…
Краулин – Укалаев в твоем подчинении. Здесь твоя земля. По крайней мере, была до недавнего времени. Как же ты позволил, чтобы здесь кто-то другой распоряжался? Ты – хозяин города! Иначе говоря, тебе сутесере предоставлен.
Коренев – Я не виноват! У Седона целая стратегия разработана. Он не с бухты-барахты сюда сунулся. Он созвал собрание ОХОБа – эта ихняя банда… Старожилы сразу за него. Грязь, клевета, подкуп журналистов. Местный канал Светозару проглотил, не поперхнувшись. Отыскал темную лошадку – какого-то задрипанного историка Слепушкина – тот теперь тоже претендует… Его сторонники настолько наглые, что собак воруют. У жены пропал терьер – нарочно это сделали, чтобы жене больней… И главное – огромные деньги неизвестно откуда. Акции УМЗ скупает. Агитацию развел. Организовал притон разврата в местном ДК, оргию там устроил – конкурс красоты называется – голые девки на сцене. Сына женит! Пригласил родственников со всего света! Ну, что, что я мог противопоставить?!
Краулин – Действительно, ничего. Успокойся, Витька. Не дергай щеками.
Коренев – Юрий Семенович, я всегда к вам со всем уважением… Вы мне как отец родной – дороже даже. Я ничего против вас… Умоляю, посоветуйте, научите, вразумите… Вы – начальник, мы все – ваши питомцы…
Краулин – Вот. Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет… Но я тебя обидеть не хотел. Зато хотел спросить. Где моя дочь?
Коренев – А? Простите?
Краулин – Я спрашиваю, где моя дочь? Не знаешь?
Коренев – Э-э… Не могу знать…
Краулин – Очень плохо. Ты должен знать. Ты все здесь должен знать. Как же ты рассчитывал Седона победить? Седона вон сколько лет не было, а приехал
