поднял я бровь, когда он надолго замолчал.
– Лиса продала шмот, купила сестре шлем. А свои уровни пожертвовала на алтаре. Так можно – меняешь свои уровни на уровни другого. Из расчета один к трем, естественно.
– Что за шлем?
– Шлем виртуальной реальности – старая хреновина. Такие уже вышли, считай, из обихода. На большее у них денег не хватило – там и лекарства дорогие, и вообще жизнь во внешнем мире у них не сахар.
– Почему? По словам Марка, ну программы, которая меня сюда ввела, там прекрасный новый мир!
Хохот убийцы заглушил даже неумолчный гвалт других посетителей.
– Это самая лучшая шутка, что я слышал в своей жизни, Макс! Прекрасный новый мир! Аха-ха! – он даже за стол схватился, чтобы не свалиться со стула от смеха. – Вот это тебя поимели!..
– А что там, в реале?
Бенни посерьезнел, выпрямляясь на стуле.
– Все там… хреново, в общем. Мир трещит по швам, если хочешь знать мое мнение.
– Но нас же начали размораживать!
– Э, ну не совсем так, Макс. Первым разморозили какого-то богатого певца из прошлого – сам понимаешь, нужно было проверить технологию. А такое мясо терять не жалко. Когда все с ним прошло гладко, начали размораживать великих умов прошлого.
– Ну, это понятно, заслуги перед человечеством…
– В жопу человечество, Макс! – он громыхнул кружкой по столешнице. – Их начали выдергивать, чтобы найти способ спасти проклятую Землю!
– От чего?
– От нас, от людей! От чего еще, по-твоему, нужно ее спасать? – он закипал от злости. – Да, богачи свалили в космос, живут на своих треклятых станциях, в ус не дуют. А мы, простые обыватели, остались гнить на этой чертовой планете!
– Это как-то… А как же Неверком? Кто-то же его поддерживает?
Убийца отмахнулся.
– Из какого ты времени приперся, Макс? Все это, – он обвел рукой зал, – для отвода глаз. Чтобы люди сливали свою ненависть, злость и обиду не в реальный мир, что и так на ладан дышит, а сюда, где они ни на что не повлияют.
– У меня в голове не вяжется, извини, – я не стал скрывать удивления. – Меня-то зачем разморозили? Еще и предложили тело новое оплатить.
Он сузил глаза и снова пристально всмотрелся в лицо.
– Кто ты такой, Макс?
– В смысле?
– Разморозили меньше сотни человек. Ты в их числе. При этом тебе предложили новое тело – а их делают только на станциях в космосе.
Я развел руками.
– Я бы сам хотел знать, Бенни. Но я ни черта не помню о своей жизни. Я знаю, что такое телевизор, могу спеть наизусть почти любую песню из начала двадцать первого века. Но ни фамилии, ни одного воспоминания из детства – ни-че-го! Я даже смерти своей не помню. Я только знаю, что ехал домой. Но это не память, это знание.
Он покачал головой, но взгляда не отвел.
– Что-то ты сделал в своей жизни, что из всех людей на свете, вперед списка ученых, разморозили именно тебя. Так кто ты такой, Макс?
