качнул влево своим плеточным хвостом, пристраивая находящийся на его кончике поднос, к двум висящим в воздухе, возле подлокотника кресла, сгружая туда и то блюдо, которое держал в левой руке. А после, моментально развернувшись, сорвался с места, и, переставляя свои четыре ножки, вслед двух попарных, направился к лестнице и мостовой, помахивая на бегу своим тонким, длинным хвостом.
Глава восьмая
Мне, кажется, сиплый голос фитюлька все еще продолжал звучать позади моего кресла, выкрикивая:
– Полоса отишья! – когда я перевел взгляд на лицо Ананта Дэви окончательно приходя к выводу, что его прилет на Пятнистый Острожок не был продиктован желанием познакомиться меня с новым учителем, Аруном Гиридхари, а имел под собой нечто иное…
Какой-то неприятный сюрприз… Впрочем, вместе с тем, в темно-лиловых глазах Камала Джаганатха я прочитал такую нежность, а принятая на поверхность кожи моих плеч волна любви, даже более того обожания, каковую он послал и испытывал, ровно хриплым погудком выдавили из меня вопрос:
– Что?
– Вы правы, Лан-Эа, мой уникальный мальчик, дитя, мой поразительный абхиджату, – проронил он с такой нежностью, что мое волнение, пожалуй, еще сильней усилилось, и коль до этого кожа вибрировала, теперь стала холодить. – Мои сюрпризы не закончились. И я убежден, молвленное ноньмо мною, вам не понравится. Обаче, я надеюсь, хотя б не расстроит. – Ананта Дэви смолк и тягостно выдохнул через рот, так что его края наблюдаемо и очень резко сократились. – Уже немалый срок, – начал он, весьма прерывисто, – как я, Раджум, Врагоч и велесвановцы обобщенно, стараемся наладить переговорный процесс между Веж-Аруджаном и тремя соседними Галактиками: Гёладже, Шокмад, Срынфы. Абы последний колоход посланные в Джиэйсиу и Ланийкдан шпеги, следящие устройства и существа, сообщали нам, что ВианикшиДамо и НагтубоНга, правящий в Джиэйсиу, решили объединить свои силы супротив вежаруджановских. Являясь практическим единовластными правителями сих Галактик…
– Правительницами, – внезапно перебил я сурьевича, впрочем без намерения поумничать. Просто меня неприятно обожгло то, что он, зная об их сути, почасту (в отличие от иных созданий) продолжал обращаться к ним, как к мужским особям. – Матки-маскулине женские особи, как и схапатиху, не должно изменять их суть. Извините, что прервал Камал Джаганатх, – добавил я, оно как сосредоточенность взгляда сурьевича словно окатила меня дождевой водой, отнимая все недовольство. И я понял, что Ананта Дэви так долго настраивался на данное толкование, собираясь с силами, мыслями и я не просто прервал его, а явно сбил с того самого настроя. Да только он, ровно окончательно определившись в собственном выборе, лишь торопливо кивнул и с той же напористостью, которую я всегда подмечал в беседах с ним и явно указывающую на него, как на мощного, величественного творца, произнес:
– Да,
