сноха больного и быстро подошла.
– Ох! Филипп, прямо и не знали, что делать, а тут как раз заезжий молодец рядом оказался. Мы сначала подумали, что это ты, а… Он тоже врач, из города только. Вы уж вместе как-нибудь посмотрите, – она теребила платочек и утирала сухие глаза.
Незнакомец поднял голову и встретился с проницательным и ревнивым взглядом Филиппа.
«Странно, но он и вправду на меня похож», – сказал сам себе Филипп и протянул руку.
– Филипп Одинцов, местный лекарь, – представился он. Незнакомец ухмыльнулся и не торопился протянуть руку. Одной он держал голову Варфоломея, а другую тщательно и медленно вытирал о маленькое полотенце. Эта медлительность показалась Филиппу наигранной, и он отдернул руку как раз в тот момент, когда незнакомец протянул свою.
– Дмитрий Богун, врач.
Теперь Филипп смотрел на него с чувством победителя.
«Какая-то мелкая и подлая, но победа!»
– Думаю, что делать мне тут нечего, – сказал Филипп и вышел из дома. Он не помнил даже, как дошел до дома, мучимый терзаниями и ревностью.
«Врач! Тоже мне, светило науки! Посмотрел бы я на него, когда мор в деревне или бабы рожают по две на день!» – чувство непонятной обиды на себя, на Дмитрия Богуна, на Варфоломея, на деда Игната неожиданно обрушилось на Филиппа.
Не раздеваясь и не поужинав, он лег спать. Когда он уже засыпал, в комнату кто-то вошел.
– Филипп! – раздался тихий плачущий голосок соседки Алены Петровой, – у дочери жар не на шутку. Г-горит вся, ты бы посмотрел, – она залилась слезами.
– Там у Варфоломея врач остановился. Важный, городской! Идите к нему теперь, оставьте меня в покое! – он повернулся на другой бок.
Алена расплакалась и вышла. Минут десять от силы мог выдержать Филипп. Оделся, и как только в руках оказался дедовский сундучок, он ощутил себя уже другим человеком, и пока дошел до соседнего крыльца, обругал сам себя последними словами.
Алена сидела над кроватью малышки и прикладывала на лоб смоченную в уксусной воде тряпку. Она успокаивала девочку, а слезы падали и падали на одеяло.
– Иди, воды мне нагрей, – приказал Филипп и подошел к девочке. Алена мигом вылетела на кухню, оставив Филиппа с дочерью.
– Ну, как ты, малышка? – ласково спросил Филипп. – Настя, ты не переживай. Скоро ты встанешь, и мы пойдем в лес собирать ландыши. Помнишь?
Настя открыла глаза и улыбнулась. Филипп поднял девочку на руки и переложил на большую кровать. Вздохнул и принялся за дело. Привычными движениями умело и легко осмотрел ее и достал из своего сундучка порошки и мази.
Через два дня Настя пришла и принесла Филиппу огромное яблоко. Скромно опустив глаза, она протянула подарок и сказала:
– Шпасибо.
Филипп улыбался. Золотые кудри девочки опять заблестели, как и раньше, когда он вместе с детьми ходил в лес и постоянно любовался ее волосами, сквозь которые солнце продевало свои лучистые нити
