Антония была женщиной сильной, волевой и немного жесткой, к Диане же она питала чувства нежные и добрые, но старалась их не показывать. Она видела, как нелегко сейчас этой молоденькой девушке, с таким огромным состоянием, но совершенно неподготовленной к жизни. И обрадовалась ее появлению по целому ряду причин.
– Еще, – Диана, опустив глаза, подошла к Антонии и, не зная, как начать разговор, теребила кружева платочка.
– …Ты не хочешь, чтобы кто-то знал о твоем пребывании здесь?
– Да.
– Не переживай, здесь ты можешь быть спокойна. Ты должна о многом поразмыслить, тебе самое время пожить здесь, рядом со мной. Знай, ты всегда можешь на меня положиться, – глаза Антонии погрустнели, и Диана заметила в них искорку торжества.
– Спасибо вам, матушка.
Антония проводила ее в небольшую комнату, а сама пошла к настоятельнице. Дорогой она быстро оправилась от размягчивших ее душу чувств и стала той же властной и сильной Антонией, которой и была все время.
– Девочка будет прилежно работать, зря хлеба не проест, – убедила Антония настоятельницу, и та согласилась. Лишние руки всегда были нужны.
«Правильно ли я поступила? – задавала себе вопрос Диана. – Может, надо было выйти замуж за Филиппа? А вдруг он окажется таким же, как и Дмитрий, или даже хуже?»
Неподготовленность к самостоятельной жизни, страх перед настоящим, незнание природы человеческих отношений, боязнь обмана, интриг, коварства – все это заставило девушку оставить Филиппа, которого она полюбила, и уехать к единственному надежному, по ее мнению, человеку – Антонии.
Глава 8
Прошел месяц. Филипп объездил все новгородские монастыри в поисках Дианы.
«Ведь она говорила Олегу о своей знакомой игуменье, значит, она должна быть в одном из монастырей!» – упрямо твердил Филипп сам себе.
…А другой жених Дианы тем временем готовился к сложной и неприятной встрече со своими учителями и наставниками.
– Ты не выполнил предназначенной тебе миссии! – раздался сухой и властный голос главы общества антигиппократов, доктора медицины Чернопятова Никаса Асмодеевича.
– Во время своего путешествия я не обнаружил подходящего человека, – ответил Дмитрий Богун.
– Это говорит только о твоей неподготовленности к участию в нашем обществе! Коллеги! – Никас поднялся и обвел взглядом сидящих в полутьме людей. – Я признаю свою ошибку, считаю, что поторопился с принятием Дмитрия Богуна в наши ряды, и приму любое наказание, какое вы сочтете нужным вынести мне!
Он взял острый и длинный нож и трижды полоснул им свою правую щеку, на которой немедленно выступили кровавые линии. То же сделал и Дмитрий Богун. Теперь их ранг понизился на одну ступень; они отныне не могли принимать участия в ежемесячных тайных собраниях своих соратников и лишались денежного содержания в течение всего времени, пока не исправят свою ошибку.
Собрание на
