её энтузиазм.
– А где вы сейчас работаете? – Я была младше моих новых товарок и присматривалась к гуманитарному виду работы.
– Янка умудрилась влезть как-то на телевидение и пытается протащить меня. Пока получается плохо.
– Разве у Яны образование соответствует телевизионным профессиям.
– Нет, – засмеялась впервые за весь вечер Мара. Её невозможно переговорить. Её убеждённость так высока, что человек, который только что был уверен в обратном, быстро соглашается. Но не потому, что хочет избавиться от Яны. Она «обаивает» всех добротой, теплотой и абсолютной независимостью.
Пока Мара продолжала петь дифирамбы подруге, я подумала о том, что такая подмога, «А.В.», просто необходима. Я пока не могла разобраться, в чем мы все должны будем участвовать, но у бабушки глаз алмаз. Она, несмотря на преклонные годы, точно знала, что нужно делать, чтобы стать неповторимой и ярчайшей звездой. Она отомстит Им за то, что они поломали её звездный путь. Нет, конечно, она была примадонна, но одной из… Должна была быть – единственной.
– Вам не интересно все, что я говорю? – Мара заискивающе посмотрела в глаза.
Как же он ее поломал, бедную. Но это восстановимо, я уверена. Мара мне показалась вовсе не слабым человеком и не грустным. Ее немного согнули, но скоро, при помощи Яны она выпрямится.
– Нет. Я, когда разводилась, мне тоже хотелось всем и каждому поведать страшную историю предательства. После прошло. Стала осторожней, и теперь я точно знаю, кто мне нужен. А смотрю я как Митя пытается не совсем корректным способом доказать Сене, что он прав. Он его просто убьет. Нужно их разнять.
– Не дай Бог. – Сказал один из невидимых мною доселе, гостей. Они в таком состоянии, что никто уже ничего из них доказать не сможет. Лучше сядем за стол и поедим и попоем. Меня зовут Олег. Я – единственный, кто знает всю компанию. Потому что я родился в том же городке, где Яна и Мара, а вырос в столице, сделав очень неплохую карьеру.
– Хвастун, – прокричала Янка. Сколько моих просьб ты не выполнил?
– Но у тебя же, просьбы сумасшедшие. Главное ты хочешь все и сразу. Давайте я вас всех запечатлею на камеру. У меня остался кусок «бетакама».
Компания очень быстро разрослась, так как половина находилась в мансарде и тихо под сурдинку пела печальные бардовские песни, видимо навеянные чудным пионерским детством у лагерных костров. У меня не было почти такого детства, поэтому, гораздо интереснее было наблюдать споры, ссоры и убеждения, собравшихся приятелей внизу.
Это была крайне разношерстная компания из языкастых творцов.
Слушать было интересно, и запоминать тоже. Я недавно попала в театральный институт, но пока таких ярких личностей не нашла.
Пока мы рассаживались и толкались у стола, я почему-то вспомнила Александру Владиславовну. Она часто рассказывала о сабантуйчиках в их актерской среде и этот кагал, который здесь собрался, напоминал веселье тридцатилетней
