себе представить, что пришлось ему пережить на своем скорбном крестном пути.
Получил письма из корпуса; всюду вступили в должности выбранные начальники; у нас в 70-й и 18-й дивизиях эта процедура прошла еще достаточно разумно, но рядом творятся всякие безобразия; в артиллерии старых дивизионеров посадили коренными ездовыми (самая трудная служба), ротных командиров назначили кашеварами и уборщиками нечистот. Где-то южнее были случаи продажи нашими товарищами немцам своих пулеметов и орудий. Чудовищно всё это, но при наших товарищах, к ужасу, не невозможно.
2 декабря. По сведениям союзных миссий, немцы уже увезли с нашего фронта около сорока дивизий. Союзникам скоро придется на собственной шее испытать последствия своей близорукости, позволившей разложиться и погибнуть нашей армии.
Выбиваюсь из сил в попытках достать билеты для проезда на юг; надо заплатить большие комиссионные, а денег нет. Все стремления направлены к тому, чтобы уехать куда угодно, но только подальше от Петрограда; фронт как-то поблек в памяти; вспоминаю о нем, как о далеком покойнике.
Брат горничной семьи генерала К., солдат какой-то артиллерийской бригады с очень длинным номером, только что дезертировавший с фронта, хвастался сестре, что ему перепало несколько сот рублей от дележки суммы, полученной его батареей с немцев за проданные им орудия; когда сестра (лично мне это рассказывавшая) стала его ругать за такую мерзость, то он несколько смутился и возразил: «Чего же было свое терять, когда соседи продали и разделили; чем мы хуже?»
При таком скотском мировоззрении возможны самые невероятные мерзости.
По городу ползают пущенные кем-то слухи, что вся работа большевиков направлена в пользу восстановления у нас монархии и что таково приказание Вильгельма; многие охотно верят этой нелепости.
3 декабря. Троцкий заявил, что ввиду начатой против них борьбы они дают месяц, чтобы одуматься, а затем переходят на систему настоящего террора и введут гильотину для всех врагов народа. Крепко, но по крайней мере определенно и не воняет дряблостью.
В петроградском гарнизоне началось антибольшевистское движение; поздненько спохватились товарищи присяжные охранители завоеваний революции! Использовав гарнизон для свержения Керенского, комиссары отлично учли ту опасность, которую представляли эти распустившиеся и привыкшие уже свергать правительства войсковые части; они ввели в Петроград латышские полки и после этого начали понемногу гнуть товарищей. Особенно не нравится новое положение семеновцам, преображенцам и волынцам, игравшим до сих пор роли первых революционных любовников.
Большевики уже начали решительную игру, указав войскам Северного фронта, требующим смены, что таковая вполне возможна при помощи частей петроградского гарнизона, все время стоящих в тылу и не нюхавших еще пороха.
4 декабря. Немцы предлагают комиссарам купить оставшуюся у нас материальную часть
