словами, только те действия и события являются (станут) юридическими фактами, которые обозначены в качестве таковых нормой закона.
Разумеется, подобное позитивистское видение имело и имеет место не только в отечественном правоведении. О. Эрлих писал:
Сегодняшний юрист привык рассматривать мир как подчиненный праву и правовому принуждению. Этому миру, его миру, он обязан своим мировоззрением, которое ставит право и правовое принуждение в начало всех вещей. Без них он не может представить себе человеческое существование. Семья, которая не связана официально или по крайней мере не находится под контролем права, собственность, которая не защищена по суду, договор, не подлежащий судебной защите или по меньшей мере не обеспеченный средствами исполнения, наследство, которое нельзя получить с помощью установленных правовых средств, – все эти явления находятся для такого юриста за рамками права, являются юридически безразличными вещами. Так в его мировоззрении связываются в единое понятие правопорядок, суд и правовое принуждение. И, несомненно, он будет говорить о праве или правовых отношениях только там, где найдет суд и правовое принуждение или по меньшей мере административные органы власти и административное принуждение[78].
Придерживаясь распространенного понятия юридического факта, совсем нетрудно прийти к следующему заключению: вначале должна появиться юридическая норма и только затем можно будет в ее лучах разглядеть юридический факт. Между тем Закон о банкротстве, по сути, регистрирует правила поведения, которые возникают в процессе ответа на определенные жизненные обстоятельства. Кодекс законов о семье регистрирует правила поведения, которые были найдены самими людьми, в зависимости от тех или иных условий существования. То же самое и с владением, завещанием, пенсией и др. Первоначально возникло владение, а не собственность. Юридические факты, во всяком случае многие из них, суть извечные события и действия, которые повторяются, т. е. возникают постоянно, независимо от времени и места. Именно они и обусловливают общий контур, черты формируемых норм (правил поведения), а в конечном счете и универсальность права.
В отечественном правоведении не нашла пока должного внимания основательная концепция юридических фактов О. Эрлиха. В частности, он писал:
Владение становится правоотношением только благодаря своей связи с экономикой. Окружающая природа подчиняется человеку благодаря его экономической деятельности. В этом смысле владение является только практической стороной экономики. Предметы владения становятся многочисленнее, как только появляется понимание их экономической пользы. Однако планомерная экономика предполагает не только владение, но и охрану и защиту владения. Накопление запасов и хороший задел на будущее становятся возможными, если владение уважается; только тогда владелец может рассчитывать, что доход от труда, который он использует
