к визгу напильника и принюхивались к вони какой-то гадости, которую варил сосед-экспериментатор, дед посмотрел мне в глаза и сказал тихо, но внятно:
– Знаешь, кого мы сейчас напоминаем?
– Кого?
– Кроликов, которые сами идут в пасть к удаву. Стадом, вместе, не сопротивляясь, покорно.
– А что ты предлагаешь? – с остановившимся дыханием тихо прошептал я.
– Я слышал, что завтра он собирается на завод за консервами, которые ему выделили как отпускнику. Сможешь пролезть в его сарай? Я подпилю доску – я помню, там была одна подгнившая, недалеко от ограды.
– Ну а что я должен сделать внутри?
– Понимаешь, внучок, я слышал вчера, как он бурчал себе под нос, что взрывчатая смесь готова, корпус бомбы он тоже уже заканчивает. Завтра он планирует взять на заводе всякие мелкие детали, чтобы наполнить содержимое по типу осколочных взрывных устройств. Сработает самодельный детонатор, воспламенит взрывчатую смесь – и взлетим мы вместе с ним, и ещё с несколькими соседскими домами, к чёртовой матери!
Мне стало страшно:
– А что же мы можем сделать? – у меня от страха пересохло в горле.
– Я мальчишкой тоже когда-то баловался всякими этими глупостями. Читал много в интернете.
Знакомое слово «интернет» вернуло меня в равновесие.
– Так вот, там один шпион в книжке, которую я читал «online», сыпанул во взрывчатку готовой бомбы манную крупу. И бомба не взорвалась!
Я не знал, что такое «online», я не знал, как читают в интернете, но манка у нас была. И я готов был рискнуть жизнью, только бы этот чёртов убийца из соседнего дома не взорвал и нас.
– Давай манку! – сказал я. – Положим в ямку у забора, и я завтра сыпану её в дьявольское варево. Он ничего и не почует.
Ночью мы с дедом не сомкнули глаз, всё ждали, когда же, наконец, наступит утро. Утром сосед выполз к умывальнику, приводя себя в порядок – всё-таки отправлялся на службу. Побрился перед осколком зеркала, надел кое-что из чистой одежды, которая ещё оставалась. После того, как он убил жену и сына, он ничего из одежды не стирал.
Скрипнула калитка. Дед взял ручную пилу и направился к забору. Подпилил сначала доску в заборе. Это было несложно: забор трухлявый, ткни – рассыплется.
Мы с трудом пролезли через образовавшуюся дыру. То есть, я пролез без труда, а дед чуть не застрял между досками. Сарай соседа был добротным, новым, по принципу: «мой сарай – моя крепость».
Пилить ту самую доску, которую наметил дед, было сложно. Она оказалась не подгнившей, а наоборот: со срезами чёрных сучьев, крепкая, как железо.
Но отступать было некуда. Дед пилил и пилил, и доска поддалась. Осторожно отодвинув её, я нырнул в глубину сарая. От резкой вони варева меня чуть не стошнило. Варево стояло на спиртовке, сейчас погашенной, в котелке солдатского образца. Он
