теплом и радушием, каким славился. Но все же Геракл не смог не заметить, что старый друг облачен в черное.
– Ну, если честно, у нас во дворце случилась смерть.
– Оставлю тебя тогда. Лучше приду в другой раз.
– Нет-нет. Прошу тебя, побудь. Я настаиваю.
Геракл все равно сомневался. У хозяев есть обязанности – есть они и у гостей.
– Кто умер? Не кто-то из близких?
Адмет не желал обременять друга своими горестями.
– Не кровный родственник, клянусь… – Говоря строго, не соврал. – Женщина тут одна из домочадцев.
– Что ж, в таком случае… – Геракл вошел в главный зал. Взгляд его пал на стол, накрытый к поминкам. – Я всегда говорил, что у тебя подают лучшие вина и пироги, – проговорил он, щедро набирая себе и того и другого.
– Это очень любезно с твоей стороны, – отозвался Адмет. – Оставлю тебя на минутку, но, прошу, чувствуй себя совершенно как дома.
Геракл накинулся на еду. Допил все вино, какое нашлось на столе, и крикнул, чтоб несли еще. Явился дворецкий, ликом угрюм. Слуга старой закалки. Даже рискуя навлечь на себя знаменитый гнев сильнейшего человека на свете, он от своих обязанностей уклоняться не собирался.
– Стыд растерял совсем? – прошипел он. – Как можно эдак есть и пить, когда весь дом в глубоком трауре?
– Да будь я неладен, чего бы и нет? Кто помер-то? Какая-то там служанка.
– Боги, вы только послушайте его! Нашу дражайшую царицу у нас забрали, а ты смеешь называть ее «какой-то там служанкой»?
– Алкестиду? Но Адмет сказал мне…
– Его величество и посейчас в саду, душу свою благородную выплакивает напрочь.
– Ох, ну и дурак же я!
Тут с Гераклом случился припадок самоедства и самоуничижения, как это бывало с ним время от времени. Колотил себя в грудь и называл бесчувственнейшим фигляром на белом свете, недостойным гостить в чьем бы то ни было доме, ослом, паяцем, олухом и грубейшим из невоспитаннейших. Затем взял себя в руки и осознал, чтó нужно сделать. «Отправлюсь в загробный мир, – сказал он себе, – и сражу любого, кто попытается помешать мне привести Алкестиду назад. Клянусь, сражу».
К счастью, подобные радикальные меры не потребовались. Прежде чем отправиться в загробное царство, Геракл пошел поклониться свеженькой усыпальнице Алкестиды. Там он наткнулся на ТАНАТОСА, бога смерти, – тот как раз забирал Алкестидину душу.
– Руки прочь! – возопил Геракл.
– Не твое это дело, – проговорил Танатос. – Повелеваю тебе…
Геракл с ревом бросился на него, прижал беспомощного Танатоса к земле и замолотил по нему кулаками.
Чуть погодя Адмет унял в саду свои рыдания и вернулся во дворец.
– А где Геракл? – спросил он.
– Ой, этот… – буркнул дворецкий. – Как только узнал, что это царица скончалась, сразу ушел. Скатертью дорожка, скажу
