и о них она скажет то же самое!
– Что это за зверь?
– Хорёк. А вот, Катенька, возьми, это очень хорошее финское пальто. И это возьми, это очень хорошая турецкая дублёнка.
И Михайлова вынесла во двор два своих тюка, и три хозяйкиных. Они вызвали такси и поехали в church, где как раз проходило женское молитвенное служение.
Ради трудоустройства в храм Божий Михайлова надела под длинное белое пальто дорогое платье, тоже подарок Раисы Михайловны. Сделано в Кыргызстане, прекрасная ткань, синие и красные цветы на чёрном поле, подкладка, но… длина подкачала. На груди модный квадратный вырез, а на юбке рюшка. И тонкое слишком для осени.
…Они приехали в church, когда женщины уже закончили молиться. Татьяна Борисовна коршуном накинулась на свою курицу, несущую золотые яйца. Раиса Михайловна тихо спросила: «Есть на хлеб?» – и сунула пятьдесят рублей.
– Ой, девочки, – вздохнула она, – нам надо здесь кассу взаимопомощи, что ли, организовать. Если кто-то работу потеряет или заболеет. Хоть по сто рублей. А то я теперь три месяца работать не смогу, а как мне снимать? Ждать никто не будет, людям нужны деньги!
Она переживала за хозяев, людей далеко не бедных, что они не получат её денег!
– Надо помолиться за Раечкино исцеление! – заслащавила Ольга Михайловна. – Господи, за что же такое Раечке, она же всегда нас всех кормила, всегда заботилась…
И лишь одна Михайлова знала, почему: Раиса Михайловна планировала под Новый год спалить машину одного брата по вере. Машина – ерунда, старая гнилая «восьмёрка», просто дорогой брат ей очень дорожил. Она слышала разговор.
«А как же камеры?» – спросила сестра Маша.
«Так я оденусь бомжихой! Рот на замок, и всё! Он же за день напашется на свои кредиты, устанет… Лучше бы дом ему спалить, но тогда сразу поймут, что это – ты…»
Самой загадочной личностью в церкви был брат Гена. Он был молод, но после развода жил монахом. Но Раиса Михайловна его монашество опровергла:
«Я тебе сейчас скажу: он Машу иногда потрахивал. А раз она не крещённая, то ему нельзя было на ней жениться! Она крещение вместе со мной принимала, только он всё равно на ней не женился! И Маша перестала ходить в церковь!»
И Раиса Михайловна, как зечка, как кавказская женщина, решила отомстить за «честь сестры» таким образом.
Михайлова не думала, что Бог, даже сектантский бог, был на стороне Гены. Просто Он решил предотвратить преступление. Ведь горе тому, от кого придут соблазны. Такому человеку лучше бы не родиться, а повесить себе жёрнов на шею…
Михайлова всё хотела взять в столовой, где бабы сейчас молились, чаю. Пришлось пойти на хитрость. Она побежала в «трапезную» искать свою уже потрёпанную сумку от “Savage”, где и ухватила горсть пакетиков. Хороших, «Бета», сегодня не было, одна «Лисма». А потом сумка-кошелёк «нашлась» на подзеркальнике!
Как же она рисковала! В сумке лежал паспорт, она же хотела на работу
