кто-то чужой появился, – нет, наши одни…
Августа отошла от маленького оконца, и встряхнула веником.
– Что?! Ещё?!
– Нет-нет-нет-нет… всё хорошо!…
– Тогда слезай, сползай… твоя очередь парить.
– Сейчас… холодной обольюсь, а ты тащи свою п-пи-и… с-слю-у…
н-на полок…
Они со смехом поменялись местами.
– А где веник? – села на лавку Адна.
– Я в тазик его положила. Ой, хорошо!…
– Да же лучше, чем коньч-ш…? – пролепетала, не открывая глаз
Адна.
– Да-да… тут всегда хорошо!… А с ними?… Ха-ха!… то коньч-ш-ш, то ни коньчш-ш – о себе только думают. Ха-ха!… ох-да…
Ариадна открыла глаза и взяла веник.
– Даже если и приплываешь в картине репинской несколько раз подряд к бережкам орга-а… зма-зма и… всё по-раз-з… зма-зма… м-ма-ара-а… зма-зма… У тебя было так?
– Не зна-аю… наверное, иногда не успева-аю… н-не-э… зна-зна-зна…
Адна медленно встала, распрямилась и завалилась мягко на живот подруге, разбросав по её телу волосы.
– Ай, разда-авишь!…
– А когда у вас в животике кто-то жить будет?
– Не знаю.
– Ты что ничего не знаешь? – и она приподняла голову, и залепетала сладко – по-детски. – Ни тут, ни здесь! – И она быстро чмокнула мягкими касаниями губ пупок и лобок.
– Ай, дура, щекотно! – согнулись ноги у незнайки, и она задохнулась от грудного смеха. – Перестань прикалываться, а то сейчас вылетит из меня всё, что выпила и съела! Адна, не могу уже!
Ариадна выпрямилась, закрыла глаза, и, глубоко вздохнув, резко выдохнула! и задержала дыхание! и расслабилась на несколько секунд!…
Уста тоже с облегчением вытолкнула из себя измучивший её смех и получила наслаждение невесомостью среди бесконечного космоса Вселенной в маленькой баньке…
– Адна, у тебя такая красивая грудь…
Ариадна открыла глаза.
– А у тебя какая?!
– Не знаю, – она села, – смотри… разве, такие растопырки, понравятся им?!
– Что – комплекс? В этой бане две груди и они обе Миссиськи всей Вселенной, глупышка!
– Да?! Но тогда не две, а четыре.
– Ну, конечно!
– Но у тебя они какие-то розовые…
Адна взяла ковш.
– Ты на что намекаешь?! Да мы тебя не парили ещё! Ложись пока на живот, во-от! Металл при нагревании расширяется! Сейчас я поддам… Вам!…
– А при чём здесь металл?
– Как причём?! Железы-железо… Осторожно!
Пар рванулся из печи! И мгновенно охватил всё пространство, толкаясь-ругаясь в клубах, провернулся и замер-завис очень плотно.
– Во-от! Сейчас! Уста, сейчас!
Веник начал хлестать и пробегать-гладить нежную кожу, неся под собой горячую воздушную подушку и пропитывать тело духом своим берёзовым, а затем, ветвь
