и сразу, и потом. Главное, чтобы последствия были… и далёкие, и глубокие… и туманные!…
– А-а, от припорошения! Всего… чего?!…
– И чем, и что, и сколько!
– А за сколько?!
– И – за сколько!
– А по вкусу всё должно быть – как?
– Так… ка-ка-как… и есть! Ты что – не понял?!
– Не знаю…
– Ну, почувствуй алгоритм и его ритм! Во – опять стихи: в консерватории такое пригодится… ботинки и полуботинки… подвал, или полуподвал…
– Да-к, тут сам консерватизм определит: ботинки – в подвал, а полуб-б… тут ясно, как белое с чёрным…
– Вот и примерь! Вот и почувствуй: чёрное с белым, белое с чёрным… Ну?!
– Ага: чё-о…, значит, с-с… бе-э…, а бе-э… с-с… чё-о… не пойму… перед глазами верчу и чувствую, но не пойму…
– На дер-рь…
– А-а!… На дерьмо?!
– На Дерибасовскую пошли – там объяснят!… Хотя, стой!
– Стою!
– Ты что – там уже был?!…
– Нет, не ходил!
– Я про политику!
– А что, – уже пахнет?!
– Нет – пока… но к ботинку прилипли… цвета…
– Чёрно-белые?! Ха! Как из стиха!…
– Да-нет! Всё ещё лучше… пока… следы… от простого дерьма…
Солнце скатилось с небес – навстречу всему, что к нему потянулось: к оранжевой петле галстука, в полах пиджака, под которым отражалась цветом белым рубашка, заправленная в брюки, с отглаженными стрелками, не под матрасом и зависавшие острыми гранями над носками, что, в притирку, имели в себе – туфли, отсвечивающие чёрным блеском, над дорогой в асфальте…
И!…
Закатился Ярило, вместе с туфлями – за угол!…
– Ваша благородь, путя свободна!
– Светлое уж рядом – за углом!…
– В нём даже умирать удобно!
– И равенство кругом!
– И ходят босяком!…
Дверь сжалась под замком.
Я пальцами свои глаза сжимаю!
Свет бешено блестит в висках!…
Асфальтовую обувь с ног снимаю:
Всё!…
я лучше босяком,
или в носках —
Мне уже удобно так:
лишь бы не в тисках,
лишь бы сбросить страх…
И!…
пульс найти в руках!
лишь бы…
16 апреля 2019 год,
город Москва
П О К О Й Н Ы Й С В Е Т Т О Р Ш Е Р А
новелла
в стиле «Rock-in-Room»
in the style of «R-&-R»
Пространство спальни тамасичными кружевами лёгких, прозрачных материй молчало камнем. Зеркальный повтор этой мысли устал и желал сжатой скинии ветра.
– Старею…
Ольга Андреевна печально смотрела сквозь стекло, сквозь собственный абрис, сквозь своё время…
Морщины исцарапали ёмкую гладь в глубине
