Андреевна глубоко вздохнула, а ладони поправились – сласть, под щекой и, вдруг, она задержала дыхание!…
Раздался звук противного и требовательного звучания звонка!
И тишина!
Звонок вновь заполнил пространство: толи реальности, толи сна, толи всего в этом мире и сразу!…
И тут же стих, как сверчок – в тайне тёмных кустов, у рояля!
И тишина наполнилась… =
: и лёгким дыханием женщины – она сладко выдохнула, и улыбнулась;
: и лунной дорожкой, по которой она шагнула в зыбь предрассветную босячком;
: и той симфонией, которой дали отсчёт часы старинные…
Отмерили небесными литаврами: от одного – до четырёх!…
И!…
Крышка рояля открылась и смешала белое с чёрным: диезы с бемолями ожили реальностью в полутонах…
Рассвет – запел!…
От белых простыней!…
спешит рассвет —
в проспект!
И!…
в пылких, обоюдных чувствах:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
у невесомой люстры!
Из белых атмосфер!…
спешит в сюжет —
балет!
И!…
утверждает жизни чувства:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
за невесомой люстрой!
По белым облакам!…
спешит их сон…
с дождём!
И!…
в вечность поднимаются все чувства:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
над невесомой люстрой!
Под белые стихи!…
спешит душа —
в слова!
И!…
исповеди в дивных чувствах:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
на невесомой люстре!
От белых куполов
спешит в прилив —
мотив!
И!…
в этих окрылённых чувствах:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
у невесомой люстры!
По белым облакам!…
спешит их сон…
с дождём!
И!…
в вечность поднимаются все чувства:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
над невесомой люстрой!
На белой высоте!
спешит к нам хмель,
как шмель!
И!…
вот, уже в шампанском чувстве:
они —
не у Земли!…
А на крылах —
вдали…
Уже:
в-вот!…
в невесомой люстре!
А белое вино?!…
спешит
