не про то. Иногда в больших универмагах ставят условие: «Дайте нам снять отпечатки пальцев, и обвинений мы предъявлять не будем». У новичков это отбивает охоту к воровству, а в торговой ассоциации копятся данные на клептоманов. Стоит отпечаткам попасть в картотеку определенное число раз, и спуску проштрафившемуся уже не дадут.
– Насколько мне известно, ничего подобного с ней пока не случалось.
– Тогда воровство можно не принимать в расчет, – сказал я. – При аресте ее бы обыскали. Так что, назовись она даже чужим именем, вас бы уже нашли. К тому же она сама завопила бы о помощи. Да и телеграмме, – я ткнул пальцем в бело-голубой бланк, – уже месяц. Если ваша жена попалась месяц назад, все давно улажено. На первый раз отделалась бы порицанием или условным приговором.
От волнения Кингсли налил себе еще виски.
– Вы меня успокаиваете, – сказал он.
– Мало ли что могло случиться, – продолжал я. – Скажем, она действительно уехала с Лейвери, но потом они расплевались. Или уехала с другим, а эту телеграмму послала для отвода глаз. Или уехала с какой-то женщиной. А то и вообще одна. А может, запила и сейчас лечится в частной клинике. Или влипла в такое, что нам и не снилось. Могла попасть, кстати, в серьезную передрягу.
– Типун вам на язык! – воскликнул Кингсли.
– А что странного? Исключать ничего нельзя. Насколько я понимаю, миссис Кингсли молода, хороша собой и без царя в голове. Любит выпить и способна на опасные выходки. Еще неравнодушна к мужчинам – поэтому ей раз плюнуть спутаться с проходимцем. Правильно?
– Абсолютно! – кивнул он.
– Сколько у нее бывает с собой денег?
– Довольно много. В банке свой счет. Сколько захочет – столько и снимает.
– Дети есть?
– Нет.
– Ее делами управляете вы?
Он отрицательно покачал головой:
– Дел, собственно, никаких и нет. Она просто выписывает чеки, берет деньги и тратит. Гроша ни во что не вложила. А если вы намекаете на меня, то мне от ее денег никакого проку. – Он немного помолчал. – Конечно, в свое время у меня были на них виды. Да и кому понравится, если в трубу каждый год вылетает двадцать тысяч, а взамен – лишь похмелье и любовники типа Криса Лейвери.
– В каких вы отношениях с ее банком? Есть возможность узнать, сколько она сняла со счета за последнюю пару месяцев?
– Не скажут. Однажды я решил, что ее кто-то шантажирует, и пытался выудить у них данные. Наткнулся на стену.
– Они нам могут понадобиться, эти данные, – сказал я. – И возможность получить их есть. Только придется идти в отдел розыска пропавших без вести. Как вы к этому отнесетесь?
– Ну уж нет. Зачем бы я тогда нанимал вас?
Я кивнул, взял со стола телеграмму, фотографию и положил в карман.
– С миссис Кингсли могло произойти что угодно. Сначала я поговорю с Лейвери, а потом съезжу на Оленье озерцо, порасспрашиваю там. Сейчас
