мне двух вещей. Первое. Ты слушаешь?
Уставившись в стену, Терри еле заметно кивнул. Шрамы на мертвенно-бледной коже сегодня особенно бросались в глаза.
– Итак, первое, – продолжил я не спеша. – Если ты замешан в чем-то серьезном, в том, что закон именует преступлением, – не говори мне. Второе. Если тебе известно о преступлении, совершенном кем-то еще, тоже не говори. Если, конечно, хочешь, чтобы я доставил тебя в Тихуану. Ясно?
Терри поднял глаза. На безжизненном, лишенном красок лице появилось осмысленное выражение. Кофе делал свое дело. Я плеснул ему еще немного, не забыв про бурбон.
– Я уже сказал, что серьезно влип.
– Это я понял. Не хочу знать, во что именно. У меня лицензия, она меня кормит.
– А у меня пистолет.
Я усмехнулся и швырнул «маузер» на стол. Терри смотрел на него, но руки не протянул.
– Собираешься держать меня на мушке до самого трапа? Мне приходилось иметь дело с оружием, поэтому предлагаю забыть о твоем несчастном «маузере». Хорош я буду, рассказывая в полиции, как подчинился под дулом пистолета! Конечно, если эта история дойдет до полиции, в чем я сомневаюсь.
– Решай сам. Раньше полудня к ней никто не войдет. Прислуге не велено будить хозяйку. Только около двенадцати горничная постучится и обнаружит, что спальня пуста.
Я молча прихлебывал кофе.
– Тогда она пойдет в гостевой дом позади главного здания. Свой подъезд, отдельный гараж и прочее. Иногда Сильвия там ночует.
– Похоже, задавать вопросы придется с осторожностью. А что, если она провела ночь в городе? – спросил я, нахмурившись.
– Одежда в спальне будет раскидана по полу, – не моргнув глазом продолжил Терри. – Сильвия аккуратностью не отличается. Прислуга сообразит, что хозяйка в халате поверх пижамы отправилась в гостевой дом.
– Ну, это еще вопрос.
– Так все и было. Неужели ты думаешь, будто никто не догадывается, что там творится? Прислуга знает все.
– Продолжай.
Терри с силой провел пальцем по здоровой щеке, оставив на коже алую полосу.
– А в гостевом доме, – медленно промолвил он, – служанка обнаружит…
– …мертвецки пьяную, надравшуюся в хлам, нализавшуюся под завязку Сильвию, – перебил его я.
– Пьяную? – Некоторое время он усиленно размышлял. – Пусть так. Сильвию не назовешь запойной пьяницей, неудивительно, что ее развезло.
– Вот и конец истории, – закончил я. – Или почти конец. Попробуем додумать на ходу. В последний раз, когда мы сидели в баре, я нагрубил тебе и ушел не простившись. Ты со своими признаниями у меня в печенках сидел. И только потом я понял, что ты вел себя так из-за нехорошего предчувствия. Ты рассказал мне, что загодя приготовил паспорт и визу – мексиканцы кого ни попадя в страну не пускают. Стало быть, уйти ты задумал давно. Мне и самому интересно, что заставило тебя терпеть так долго.
– Наверное, чувствовал,
