когда в дверь тихо постучали.
— Добрый день. — Грязнов приотворил дверь и заглянул в алтарь.
— И вам добрый. — Батюшка разогнулся и встал. — Вы ко мне?
— Да, к вам. — Денис вошел и закрыл за собой дверь. — Мы тут хороним одного человека, но мне сказали, что его почему-то нельзя отпевать. Вы не могли бы...
— Это тот писатель, который покончил с собой? — Батюшка насупился. — Нет, не могу. Церковь не отпевает самоубийц.
— Дело в том, что это был несчастный случай. Он совсем не собирался, просто пистолет, который...
— А вы, собственно, кто? Вы его родственник?
— Нет, я... я веду это дело. — Денис вынул из кармана удостоверение частного сыщика и протянул священнику.
— А-а, так, значит, это был несчастный случай? — обрадовался священник. — Ну тогда совсем другое...
— Во всяком случае, никак не самоубийство.
— Но если у вас нет твердых доказательств, то почему вы убеждены, что...
— А почему вы убеждены, что беседуете с Богом? У вас тоже есть твердые доказательства, что он охотно отвечает на все ваши вопросы? Вы же хотите, чтобы люди верили вам. Так как насчет того, чтобы самому разок поверить людям?
И он с силой захлопнул дверь.
Батюшка догнал его, когда Денис выходил из церковной ограды.
— Погодите, я быстренько соберусь. Три минуты...
Когда Денис вернулся в крематорий и сказал, что можно везти тело в церковь, где их ждут через полчаса, Лена подошла к нему и сжала его руку.
— Спасибо. Пойдем, надо еще документы оформить, урну выбрать. Мы успеем?
— Успеем.
— Мне с вами можно? — поинтересовался вынырнувший словно из-под земли Варшавский.
— Конечно.
Они медленно двинулись по направлению, которое указывала стрелка.
— Вот эта восемьсот, эти по триста, от этой до этой по сто пятьдесят, а эти по двести. — Женщина тыкала пальцем в урны, стройными рядами стоящие на полках шкафа. — Эти пластиковые, это никелированный цинк, а эти из мрамора. Если купите две, то можем сделать скидку на тридцать процентов.
— А зачем нам две? — удивился Варшавский.
— Ну как... — Женщина пожала плечами. — Если второй супруг захочет быть погребенным в такой же урне, что и первый, то...
— Второй супруг туда пока не собирается. — Варшавский вынул из кармана бумажник. — Ну, Лен, какую хочешь?
Лена пожала плечами:
— Да какая разница?
— Ну эти дольше хранятся, эти легче и прочнее, эти сохраняют герметичность сто лет.
Денис рассматривал ряды урн. И вдруг вспомнил про точно такие же ряды пистолетов в шкафу на «Мосфильме».
— Сто лет? — Варшавский улыбнулся. — То есть через девяносто пять я могу прийти, да, и...
— Марик, перестань. — Лена строго посмотрела на него.
— Извини. — Продюсер ткнул в одну из урн. — Вот эту дайте.
—
