они прошли через замысловатый лабиринт переулков и оказались на берегу небольшой реки.
– Вот мое убежище, – Базя указал на горбатый мостик. Убедившись, что их никого не видит, он нырнул под мост и затащил Халфмуна за собой.
– Меня зовут Бальтазар Силагон, – гордо представился Базя. – Только не называй меня Базей – ненавижу это вульгарное прозвище. А ты кем являешься? Раньше я тебя в Красвиле не имел чести встречать.
– Я Халфмун Полулунок из Бобровой Заводи. Ты здесь живешь? – Халфмун поежился. Под мостом было грязно, пахло сыростью, а места едва хватало, чтобы вдвоем сидеть на корточках.
– Нет, конечно. У меня роскошный дом в самом центре города с лучшим видом изо всех окон. Здесь я только прячусь от опасностей.
– И много в Красвиле опасностей?
– Для таких, как я, – на каждом шагу, – ответил Бальтазар. – Не появись ты, меня бы замочили.
– Как это – замочили?
– Мочилово – самое кошмарное, что только может быть,– Бальтазар задрожал, как осиновый лист. – Те дети собирались схватить меня и окунуть стаканом прямо в отхожее место.
– Кого это ты называешь детьми – трех здоровенных лбов, которым я навалял? – удивился Халфмун.
– Ну да – им же всего по двадцать лет.
– Что же, я, по-твоему, тоже ребенок?
– Не уверен, – всматриваясь в лицо Полулунка, сказал Бальтазар. – На тебе слишком много грязи.
– А ты знаешь, как по глазам определить возраст бобра?
– Н-н-нет, – ответил Силагон, вжав голову в плечи. – Ты ведь не побьешь меня за это?
– Не побью, Бальтазар, честно. Так ты хочешь узнать ответ?
– Н-н-нет, если честно.
– Чем дальше глаза бобра от его хвоста, тем он старше, – досказав любимую шутку своего отца, Халфмун рассмеялся, хоть раньше она ему и казалась совершенством глупости. – Догоняешь?
– Кого догоняю? Бобра? – Бальтазар нервно грыз ногти на дрожащей руке. – Я не знаю, что такое бобр… Только, пожалуйста, не бей меня.
– Видать, частенько тебя били, Бальтазар, что ты такой запуганный.
– Били? Нет, что ты, в Красвиле уже лет сто, как запрещено биться. Но натерпелся я за свои сорок лет сполна. Эти дети – они такие жестокие, – Бальтазар горестно шмыгнул носом. – Они обзывают меня и постоянно норовят забросить в мой головной стакан какую-нибудь гадость, вроде персиковой косточки или яблочного огрызка.
– Да уж, потрясающая бесчеловечность, – хмыкнул Халфмун.
– А один раз дети проткнули мой стакан булавкой, – не обратив внимания на сарказм Полулунка, Бальтазар показал пальцем на едва заметную дырочку в картонном стаканчике. – Видишь, каково мне здесь приходится? Нет, не выжить в Красвиле утонченной интеллигентной натуре.
– Что-то никак я в толк не возьму – что с тобой не так, Бальтазар? – Халфмуну начало казаться, что его собеседник попросту умственно отсталый.
