произведении: от картинок-иллюзий до символов времени, воплощенных в образах Природы.
Календарь природы тесно связан с жизнью человека. Она перетекает от детства к старости, как от весны к зиме. Три возраста – юность, зрелость и старость – давно стали в Европе предметом меланхолических размышлений. Эту тему не раз поднимали и поэт Шекспир, и богослов Аврелий Августин, и Тициан в «Аллегории благоразумия» и даже Васнецов в своих хрестоматийных «Богатырях». Три возраста сравниваются с тремя грамматическими временами – прошлым, настоящим и будущим. Миг настоящего быстро проходит, прошлое остается в памяти, а будущее – всегда призрачно. Тициан в одном человеке смог разглядеть три ипостаси – решительного юношу, опытного мужа и мудрого старика. Нашел он параллели и с животным миром. Так, юности может соответствовать собака с тонкой интуицией и нюхом, зрелости – яростный и активный лев, а старости – стреляный и осторожный волк. И ту же тему мы видим в знакомых васнецовских персонажах: юном Алеше Поповиче с легким луком, зрелом Добрыне Никитиче с тяжелым мечом и несущем боевой дозор старце Илье Муромце. Автор даже различает символику цветов: рыжий для юности, белый для зрелости (день) и черный для старости (волк в темноте Тициана, конь Ильи Муромца).
Теперь, подкованные теорией, вы легко можете найти образы трех возрастов в других произведениях: «Филистимляне» Жана Мишеля Баския, «Три философа» и «Сельский концерт» Джорджоне.
Существование и развитие жизни на Земле, читай – Природы, а значит, календаря, невозможно без дивной небесной механики: солнца, луны, звезд. И, конечно, без воздуха.
Рассказывая о солнце, автор находит неожиданные исторические факты – от европейской политической мифологии «короля-солнца» до различных интерпретаций библейского рассказа о сотворении света. Вы узнаете, как объясняли появление солнца и его свойства известные богословы – Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Дамаскин, а также ученые – Декарт, Ньютон, Георгий Корессий.
Для раскрытия темы луны в искусстве автору понадобился целый «букет» из живописной двойчатки Поля Дельво «Фазы луны», «Преображения» Рафаэля, «Аркадии» Пуссена и двух стихотворений Мандельштама «Царское Село» и «Приглашение на луну».
Рассказ о «звездном календаре» иллюстрируется романсовым стихотворением Иннокентия Анненского «Среди миров, в мерцании светил / Одной Звезды я повторяю имя…» Ключ к сюжету – мерцание: светильников, драгоценностей, с которыми бы сравнивались звезды, светлячков, пугающих живым и нарочитым светом, ярких звезд в воде и каплях росы, закатного солнца и, конечно, света звезды Астры. От космического пейзажа автор переходит к садовому, где среди всеобщего осеннего умирания одна астра оказывается единственным доказательством бытия среди всеобщей смертности. Так автор подходит к предпоследним листкам календаря, к «третьему» возрасту, к завершению круга жизни и увяданию
