банке.
Мне очень мало почему-то ничего
и очень много почему-то, когда много;
мне хочется быть посредине у всего,
мне хочется везде быть понемногу.
1286.21.
Ошибки совсем не таясь,
гордо идут по кругу;
мы не боимся их признавать,
им тоже плевать на наши потуги.
И никто не знает, зачем
нужно выходить утром рано,
зачем возвращаться ночью,
но говорят, – так надо…
И кто-то из великих заметил,
что мы будем жить,
пока, неизбежно, не сдохнем,
и после, ни о чём не жалея,
сверху будем смотреть на живущих
и подыхать от смеха,
пока не лопнем.
1287.22.
Он вышел на крышу мира
и глотнул свежий ветер,
выдохнул обратно
и пошёл назад
дышать смог и пепел.
Никогда не станут пустыми тюрьмы,
всегда будут там жить люди
в уютных своих квартирах;
не нужны им двери и окна,
не нужен воздух и ветер,
как в клетке звери звереют
и превращаются в пепел.
Родина жрёт сыновей
и продаёт дочерей,
родине нужны деньги,
чтобы кормить новых детей.
Мумии правят страной
с вершины своих пирамид,
уже тысячи лет назад
умер последний из них.
Праведники точат ножи,
грешникам наливают яд —
колесо со скрипом
проворачивается назад.
В мутной воде озёр
трещина разломала лёд
и свет засветил темноту
в самую глубину вод.
1288.23.
Они врагов себе нарисовали;
их честный бизнес – грязная война…
они себя за наш счёт прославляли,
пока мы тут пахали до утра.
Им нужен враг, чтоб получать медали,
чтобы бюджеты, деньги, ордена
на них из рога изобилия катились,
как дождём вода.
И честно…, не люблю героев,
меня тошнит от их прилизанных и похотливых рож;
я не люблю ни генералов, ни министров
и тех, кто в ближний круг их вхож.
Меня тошнит от многого, не скрою,
и многое тошнит уж от меня,
но жизнь идёт своею чередою
и вместе с ней иду и я.
1289.24. «Уметь целоваться»
*
Если хочешь ты в жизни подняться,
должен уметь ты целоваться;
и даже не просто уметь целоваться,
а именно в попу
