садится!
Самолет снижался, наплывал в темноте цветными огнями. Казалось, он сейчас покатится перед ними, но самолет куда-то нырнул за ангары, за темные силуэты хвостов, за лес самоходных трапов. Рябинин потащил Лиду к проходу, через который выпускали прилетевших.
Пассажиров сначала подвозили к стеклянному параллелепипеду – багажной. Но она стояла за проходом, практически на летном поле, и туда встречающих не пускали. При желании пройти можно: скажем, помочь вынести чемодан. Но там-то, в багажной, как узнать имена родителей, которых даже в паспорте нет. И в багажной Петельников уже посидел, изучив жизнь ее работников, как четырехправиловую арифметику. Багажная отпадала.
Рябинин повел жену в один зал ожидания, потом во второй, потом в третий… Они терпеливо перешагивали через ноги дремавших пассажиров. Но Кузнецова и Гущина сюда не заходили. И все-таки здесь преступница получала информацию.
– В четвертый зал пойдем? – спросила Лида.
Рябинин быстро глянул на жену: ни упрека, ни иронии, ни усталости.
– Пойдем в кафе, – предложил он.
Она пошла безропотно, будто у него в кабинете час назад ничем не возмущалась. Он знал, что Лида сейчас его безмолвно утешает, – она умела утешать молча, одним присутствием.
Они взяли крепкого чаю и горку сосисок – ему. Рябинин осматривал зал, механически жуя резиновую колбасу.
– Целлофан-то сними, – засмеялась Лида.
Кафе было огромное, современное и деловое, как и сам аэропорт. Здесь, видимо, не засиживались и не застаивались. И здесь пили только кофе и чай. Нет, это не то место, которое он искал. Рябинин даже перестал жевать – разве он искал какое-нибудь место? Он просто хотел побродить там, где, ему казалось, и произошла завязка. Бродил без плана, без логики, по воле интуиции и фантазии – авось поможет мысли.
– Сережа…
– А?
– Пока ее не поймаешь… ты не вернешься?
– Как? – не понял Рябинин. – Мы сейчас пойдем домой…
– Это ты свое тело повезешь домой… А сам будешь здесь или с той, которую вы ловите, – вздохнула она.
– Лида… – начал было Рябинин.
– Молчи, – приказала она. – Даю тебе три дня на поимку этой ужасной женщины.
– Три дня, – усмехнулся он. – Может, и трех месяцев не хватит.
– Зачем себя так настраиваешь? Вспомни, другие-то дела раскрывал. Да и не одно.
Другие дела раскрывал. Но те дела уже казались легкими, а последнее дело всегда самое трудное. Лида утешала его – теперь словами. Женщины-утешительницы… Мужчине нужна любовь, семья, дети, секс, обеды и все то, что связано у него с женщиной. Но каждому мужчине, даже самому сильному, а может быть, сильному мужчине тем более, нужна женщина-утешительница.
– Сережа, если ты будешь так переживать, то дай бог, если дотянешь до сорока лет, – сообщила Лида.
– А как же пенсия? – спросил он и увидел за столом двух инспекторов уголовного розыска, которые тоже ели по тарелке сосисок. Значит,
