язык. И запах. Не то чтобы очень сильный, но свидетельствующий о том, что человек достаточно долгое время носил, не снимая, свою одежду на жаре.
– Вам помочь?
– А? Что?
– Помочь вам?
– Что? Не слышу!
Практически на ухо:
– Помочь вам? Куда надо ехать?
– Мне… эта…
Говорит так же плохо, как и слышит. Шепелявит. Пошарил рукой в пространстве, цепко и сильно ухватился за локоть, рукав, руку:
– Мне в облсобес. В это, в защиту. Помоги.
В облсобес.
– Как туда ехать?
– Что?
– Ехать на чем?
Неожиданно отчетливо:
– Туда идет пятый троллейбус и тридцать второй автобус.
– А остановка какая?
– Не знаю, сынок. Спроси там… у людей спроси. Облсобес. Помоги в троллейбус сесть.
Рука липкая. Запах, жара. Появляется тридцать второй автобус.
– Автобус идет, пошли.
– Автобус? Какой автобус, сынок?
– Тридцать второй.
– Сынок, какой автобус? Мне тридцать второй надо.
– Вот как раз тридцать второй идет.
– Тридцать второй?
– Да, да, тридцать второй.
– Ну, давай, сынок, веди меня.
– Пошли, пошли. Осторожно, сейчас бордюр.
Надо перешагнуть.
Спотыкается о бордюр, чуть не падает, цепко впивается в локоть:
– Ай, упаду! Ай! Упаду, держи! Ой-ой-ой… Ох…
Кричит по-детски жалобно, охает по-стариковски.
– Пошли, пошли, перешагиваем. Осторожно, вот так, идем, идем.
Ходит человек не намного лучше, чем говорит и слышит. Ему мучительно трудно отрывать ноги от земли, он, шаркая, медленно выдвигает стопу на половину длины другой стопы, а потом подтягивает ту, другую, стопу, на такое же расстояние, и так передвигается. К преодолению препятствий в виде ступеней, бордюров и прочих возвышений долго готовится, по нескольку раз занося и ставя обратно больную ногу.
Автобус останавливается чуть в стороне, открывает двери, никто не входит, пытаемся успеть, не успеваем, автобус закрывает двери и уезжает.
– Не успели на автобус, подождем. Стойте, стойте, ждем.
Далее следует мучительный диалог об уехавшем автобусе, о номере его маршрута, о необходимости ожидания следующего автобуса или троллейбуса. Автобус тридцать второй, троллейбус пятый. В облсобес. Троллейбус пятый. А автобус тридцать второй.
Запах, жара. Солнце уверенно движется к зениту. Воздух прогрелся уже, пожалуй, градусов до тридцати пяти.
Подруливает пятый троллейбус, пустой. Осторожно, осторожно, вот так, ступенька, осторожно, вот поручень, вот так, а теперь еще ступенька, вот, хорошо, еще ступенька, и теперь садимся, садимся.
Рюкзак тяжелый.
Сели,
