победу, уже записали в мою лётную книжку. Особняк, хмыкнул – Ты чо, истребитель или штурмовик? – И то и другое – ответил я потупив очи. Особняк поперхнулся дымом и судорожно закашлялся и махнул рукой – иди, мол, пока погуляй! Так что – пронесло! На втором «собеседовании» с майором, оправдание было покруче. – Что бы разбомбить мост, по которому промазал весь полк и заодно «завалить» «фоккера»! – Ты что прикажешь награждать за твои фокусы и нарушения устава!? Я опустил голову, но тут, без стука, зашёл командир полка «Батя» и протянул телеграмму от Генерала Конева – наградить «Звездой Героя», за взорванный мост, Ил – 2 с моим номером, и ему доложить лично!
Особняк так-то по детски «крякнул» и махнул рукой, и я пробкой вылетел из его кабинета. С того времени, меня сделали командиром отдельного звена – и ночником в довесок и наградили Звездой Героя от Конева и присвоили погоны капитана…
С тех пор, да с «академиком» Сергеем, я стал героем среди лётчиков. Шутка ли 10 сбитых фашистских самолётов, и 90% уничтоженных целей, по теории вероятности, иными словами стал самым результативным лётчиком полка. И не смотря на это, мою стратегию и тактику, за глаза, называли – «циркачеством». А на самом деле это был лишь точный расчёт, да знание аэродинамики, плюс психология противника, а главное мастерство пилотирования, да запредельные перегрузки и в конечно скорость реакции. Эти мысли вихрем пронеслись в моей голове при созерцании крокодиловых слёз Генки. Поэтому я не стал ругать Сергея за явный перебор в воспитании подростка. Я помнил как я сам, с садистическим удовольствием доводил Сергея до исступления, да и самого «Батю» в придачу, когда «Батя» орал на меня, с красным – как свекла лицом, что отдаст меня под трибунал, если я ещё раз привезу полный боекомплект патронов к пулемёту стрелка. На что я обиженно отвечал «Бате», что все цели были уничтожены курсовым оружием и бомбами, а стрелять в воздух я не намерен и что патроны надо экономить. В общем, обучать Сергея приходилось долго, пока он не научился стрелять без промаха одной короткой очередью. А сколько было истерик, когда я выливал его фронтовые 100 грамм в свою бездонную флягу (про запас), которую разрешалось выпить, только когда погода долго держала нас на земле. А как же иначе, скорость реакции от 100 грамм технического спирта на следующий день снижается с 0,2 секунды до 0,7 и эти добавочные доли 0,5 секунды, катастрофически работали против наших жизней, причём до 40% вероятности быть сбитыми.
Мы сидели за столом и потягивали чай с лимонником и одновременно изучали рельеф местности Осиновки – глядя на полётные карты. Наконец я не выдержал и сквозь зубы процедил: – Да здесь, плюс-минус метр! Всё! Завтра вы оба отправляетесь в Осиновку и найдёте там посадочную площадку. Как поняли? – Так точно – поняли, и бензин тоже! А если там непорядок и недобитые банды рыщут по лесу, – задумчиво поскрёб
