открыл дверь. Хорошо, что упасть на пол не дали. Успели подхватить и отнести на кровать. Сквозь пелену, я услышал, как захлопнулась дверь, и я оказался в мышеловке.
– Я вижу, что ты не очень рад нас снова встретить? – сказал мой старый знакомый, которого ночью исполосовал из автомата отец Сергей.
Изо рта у него воняло, грязные руки сдавливали горло. Он ухмылялся, с ехидством, и в глазах его зияла ненависть. Его напарник примостился на моих ногах, и держал угрожающе нож возле мошонки.
– Пикнешь, и останешься без яичек, уяснил? – прошипел второй нападавший, омерзительным голосом, от которого снова разболелось плечо, и ещё больше гудела голова.
– Я их отрежу, и повешу на шею. Как талисман. От сглаза.
От своей тупой, глупой шутки, он заржал.
Моргая и задыхаясь, я был согласен на всё. Ситуация не в мою пользу, и стоит подумать о том, как сохранить жизнь. Хватка на шее ослабла, и я смог несколько раз глубоко вдохнуть.
– Кто вы такие? И что вам нужно?
– Правильные вопросы задаёшь, Дёмин. Только не в твоём положении спрашивать. Ты нужен нашему хозяину. Это он приказал тебя привести. Нам всё равно, поверь.
– Кто ваш хозяин?
– Узнаешь, всему своё время. Человек он хороший, добрый, если с ним ладить. Может многое дать, причём за сущую безделицу. Ты обещаешь не сопротивляться? Или применить свои методы?
– Это какие методы?
Мой голос дрожал, выдавая страх с головой. Плохой из меня разведчик, очень плохой. И контрразведчик тоже ни к чёрту. Салабон. Не иначе. Мне дали подняться и одеться. Никто не кричал и не угрожал. Была мысль сигануть в окно, только, что там внизу? Хорошо, если ничего не стоит, и просто газон. А вдруг забор, камни, проволока… Постепенно страх отступил, всё-таки не убили, хотя могли. И страх перешёл в обычное любопытство. Не сопротивляясь, я вышел с незнакомцами из дома. На удивление в доме никого не было. Ни отца Сергея, ни девушки. Мои похитители чувствовали себя уверенно, и я шел между ними двумя, осматривая переулки и дома.
Все мы герои одного большого и толстого романа. Одного времени и событий. Когда цепочка жизненных перипетий, так или иначе идёт от пункта А, к пункту Б, без остановок. Начало пути всем кажется лёгким и безоблачным. Мы верим в то, что всегда с нами будут живы родители, и всегда мама на кухне сможет выслушать, утешить, дать совет, как поступить. Чувствуя надёжный тыл за спиной, не боимся упасть, набить шишки, испытать горечь от потерь. Только чем ближе приближаемся к конечной точке, пункту Б, тем больше становимся одиноки, даже в кругу семьи. Потому что родители, к большому сожалению, умирают, отношения с женой и детьми, оставляют желать лучшего, и душевная пустота выжигает дотла. И именно в эти минуты понимаем, что многие вещи делали зря, не к тому стремились, не в те идеалы верили, и что сама жизнь, огромная помойная яма. В которой всё меньше остаётся доброты и любви, и всё больше ненависти и насилия. И находясь в аэропорту, всё чаще оглядываемся по сторонам, в поисках неуловимых террористов, всё больше
