зубах был зажат молитвенник. Такое послушное создание, как этот пудель, не причинило бы книге никакого вреда. Но встретившиеся им по дороге монахини были разъярены, когда завидели священника и его пуделя. В их глазах пасть пса была поганой, а молитвенник осквернен. Набожность, добрая репутация священника и кротость его пуделя не помешали монахиням узреть жертвенного агнца в пасти мерзкой псины.
Вместе с Бенционом Чановицем мы разработали тест для изучения последствий незрелой когнитивной ориентации{13}. В рамках этого эксперимента мы выдумали некое «заболевание» – расстройство восприятия, которое назвали хромосинтозисом. Мы описали хромосинтозис как нарушение слуха, когда больным трудно различать определенные звуки. Участникам научного исследования говорили, что они должны провериться на наличие этого заболевания. Мы раздали им брошюры с описанием симптомов хромосинтозиса. Как говорилось в брошюрах, расстройство напоминает цветовую слепоту, причем сам больной может о нем не догадываться. Исследование должно было выяснить, могут ли люди принять это воображаемое расстройство на веру, без доказательств и как сложившееся у них впечатление повлияет на поиск выхода из сложившейся ситуации.
Надо сказать, что не всем участникам раздавали одинаковые брошюры. В некоторых брошюрах утверждалось, что расстройством страдает восемьдесят процентов населения, и, таким образом, сам собой напрашивался вывод, что вероятность попадания в группу риска крайне высока. Таким респондентам информация в брошюре должна была показаться очень важной. Мы попросили их подумать, как они могут помочь себе, если вдруг выяснится, что у них хромосинтозис. В брошюрах другой группы участников эксперимента говорилось, что расстройство выявлено только у десяти процентов населения, и поэтому респонденты могли сделать вывод, что риск заболевания низок. Мы не просили их задуматься о возможном решении проблемы, тем более что у них не было достаточных оснований тратить время на размышления{14}.
Затем мы попросили всех респондентов прослушать две записи разговоров на бытовую тему, продолжительностью шестьдесят секунд каждая, и отметить, сколько раз они услышали букву «а». В итоге, сверившись со своими результатами, все участники заподозрили у себя хромосинтозис. Затем мы провели несколько дополнительных тестов, требовавших определенных навыков, которые, как утверждалось в брошюрах, отсутствовали у больных.
Мы обнаружили, что респонденты, которые знали, что, судя по всему, болезнь им не угрожает, оказались более подвержены «симптомам». Как только они выясняли, что страдают расстройством, то сразу показали плохой результат. С дополнительными тестами они справились в два раза хуже респондентов другой группы, которые уже с самого начала были осведомлены, что наверняка страдают заболеванием, и поэтому у них есть все основания
B. Chanowitz and E. Langer, “Premature Cognitive Commitment”, Journal of Personality and Social Psychology 41 (1981): 1051–1063.
По сути, это исследование представляло собой факторный эксперимент 2х2, где процентные переменные были относительными (то есть вероятность погрешности составляла десять процентов против восьмидесяти процентов), и рекомендации, согласно которым настоящая проблема заслуживает размышлений (да либо нет).
