ребенку зимой было бы лучше в пещерах…
– Я буду носить кожаную обувь, – с непонятной гордостью заявила Сегебенна. – В ней ноги никогда не мерзнут. Прошлой зимой я думала, что останусь без ног. И буду греться у большого огня. И буду пить горячие отвары, когда только захочу, потому что костер горит день и ночь.
– Сегебенна, ты должна все рассказать старшим, – твердо сказал Энниберд.
– Никому моя женка ничего не должна, слышь, ты, белый, – ответил темный альв и обнял подругу за плечи. – Раз уж так вышло, что ты застал нас вместе, то я прямо сейчас и уведу женку в пещеры. Хватит там для нее богатых шерстяных туник и накидок! И обувь я для нее выменяю хорошую, узорную, а если родит мне сына – получит лучшее городское ожерелье. Я работы не боюсь, белый! Я не слоняюсь по лесам без дела, а хожу с братьями добывать руду и цветные камни, я чую камни на расстоянии в два роста, потом – служу подручным у кузнеца, если выучусь – сам буду выплавлять и ковать железо. Вот, посмотри!
Он показал свои широкие ладони. На одной такой ладони могли уместиться две узкие изящные кисти белого альва.
– Сегебенна, почему он отвечает за тебя? – спросил удивленный Энниберд.
– Потому что я – муж, я и должен отвечать за жену. Это навсегда, понимаешь ты, белый?
– А твои старшие?
– Они знают. Они сказали – бери хоть медведицу, твое дело. Но когда я приведу в пещеры свою женку, ее хорошо примут и принесут подарки.
Тут Сегебенна улыбнулась, и белый альв понял – она очень хочет подарков. Она хочет, чтобы у нее в уголке, отгороженном плотной пестрой холстиной, были на полочках большие чаши и блюда из привозной белой глины, чтобы там же стояли ларчики с прикладом для рукоделия, чтобы на сиденьях и на ложе лежали мягкие шкуры, чтобы свой котелок над своим очагом, в котором булькает вкусная похлебка для своего мужа.
– Сегебенна, ты же привыкла каждый день, пока не настанут холода, купаться в ручьях! – вспомнил Энниберд.
– Каждый день вряд ли, но женка будет ходить к подземной реке, у нас есть река Регинне, ты не знал? Не бойся, с ней будут ходить моя сестра и женка старшего брата.
– Вы разве умеете плавать?
– Зачем же плавать? Ни к чему это. Наши сестры обливаются водой, этого достаточно, и они приносят воду мужьям и детям. У моей женки будут хорошие подруги…
– Кто?
Белым альвам было знакомо понятие «дружба», но они решительно не знали, какой в нем прок. Если белый альв попадал в беду, весь род приходил на помощь, спасал, лечил, но потом альвы опять разбредались по лесам и бродили, собирая травы, каждый сам по себе.
– Муж, сейчас я скажу, – наконец вмешалась Сегебенна. – Я хочу жить среди женщин, с которыми можно говорить о мужьях, детях, праздниках…
– О чем?
– Женка, он и этого не знает! – развеселился Арриар. – Мы собираемся вместе, чтобы пировать, плясать и веселиться.
