который позволит сводить концы с концами».
Государю выдали продовольственную карточку за № 54 и приказали ее заполнить. Карточка сохранилась, в графе «звание» стоит: «Экс-император», улица – «Свободы», состав семьи – «Семь».
Правила пользования ею предписывалось строго соблюдать:
1. Владелец карточки получает продукты только при предъявлении ее в городской лавке или лавке кооператива «Самосознание».
2. В случае утраты карточки владелец лишается права на получение дубликата, если официальными данными не докажет утрату.
3. Нормы выдачи продуктов и цены вывешены в лавках.
4. Передача карточки другому лицу воспрещается.
Два-три раза Семью выручили анонимные пожертвования. Присылались продукты из Иоанновского монастыря.
Но Они были вместе, духовно едины и потому – сильны. Из письма Государыни А.В. Сыробоярскому от 23 мая: «Всегда надо надеяться. Господь так велик, и надо молиться, неутомимо Его просить спасти дорогую Родину… Вы видите, мы веру не потеряли, надеюсь никогда не потерять, она одна силы дает, крепость духа, чтобы все перенести. И за все надо благодарить…»
Жалоб и отчаяния со стороны Семьи не было в Царском, нет в Тобольске, не будет и в Екатеринбурге. «Он [Государь] прямо поразителен. Такая крепость духа, хотя Он бесконечно страдает за страну, но я поражаюсь, глядя на него. Все остальные члены семьи такие храбрые и никогда не жалуются… Маленький – ангел» (из письма Государыни от 10 декабря 1917 г. к Вырубовой).
Сама Государыня поднимается на высоты духа, неподвластные ничьим козням – ни дьявольским, ни человеческим: «Во всем воля Божия; чем глубже смотришь, тем яснее понимаешь. Ведь скорби для спасения посланы…иногда попускаются для измерения смирения и веры, иной раз для примера другим. А из этого надо себе выгоды искать и душевно расти…» (от 10 апреля 1918 г. к Вырубовой).
1 апреля 1918 года состоялось заседание ЦИК большевиков, целиком посвященное Отряду особого назначения и охране Тобольских Ссыльных. Один из вопросов, которые решали Свердлов, Спиридонова, Аванесов и др., имел непосредственное отношение к свите. В протоколе заседания было записано: «Усилить надзор над арестованными, а граждан Долгорукова, Татищева и Тендрякову считать арестованными и, впредь до особого распоряжения, предложить учителю английского языка или жить вместе с арестованными, или же прекратить сношения с ними». «Что ни день, то новый сюрприз!», – восклицает Государь.
Полковнику Кобылинскому было приказано арестовать и перевести в «Дом свободы» генерала Татищева, князя Долгорукова и графиню Гендрикову. «13 апреля. Все жившие в доме Корнилова переехали к нам. Только доктора Боткин и Деревенко оставлены на свободе» (из дневника Жильяра).
Императрица прозревает значение этих перемен: «Несмотря на приближение бури, в наших душах царят мир и покой. Что бы там ни случилось – на все воля Божья. Слава
