крыло царила суматоха. Прибывали резервы из северной части. Оружие и обмундирование раздавалось в порядке очереди. Старшина стоял возле карты тюрьмы и инструктировал персонал.
– Всем внимание! Выстрелы прозвучали в верхнем районе крыла. Западная часть делится на две части. Верхняя, кольцевая, и нижняя, прямая. Отряд из десяти человек отправлен на проверку кольцевой. Дезертиры каким-то образом выбрались из камер и, скорее всего, уже пересекли дальний пост кольца и спускаются вниз к следующему. Предположительно, освобождая других из камер, они, скорее всего, планируют скрыться в туннелях и атаковать нас из темноты. Они вооружены, но их оружие ограничено! Их много, но у нас больше патронов! Нам по силам подавить бунт! Соблюдайте осторожность! Как только кольцевая часть будет зачищена, проверьте карцер. Оттуда нет выхода, о котором бы знали беглецы, но нам не нужны лишние сюрпризы. Небольшой отряд уже отправлен туда, но ещё пара человек не помешает. Сейчас это отродье почувствовало волю, но ненадолго. Им некуда бежать! Мы загоним их, как крыс в клетке. Десять человек отправляются в нижнюю часть крыла, остальные рассредоточиваются по периметру! Всем всё ясно?
– Так точно, сэр! – хором ответила охрана.
– Если ясно, то приступайте незамедлительно! Я хочу, чтобы к завтраку все крысы сидели в своих норах!
Приказ был отдан, и солдаты приступили к его исполнению.
Отряд приблизился к покинутому посту в западном крыле. Смит и Стоун оказались в первой линии, ведя за собой остальных. Дверь в следующий блок была открыта.
– Неужели новенький пошёл туда один? – Смит сжал кулаки от негодования.
– Мы найдем его! – Позади него стоял Стоун. В его взоре читалась несокрушимая решимость.
Не пройдя и десятка шагов, отряд вновь встал. На земле без сознания лежал Патрик.
– Он жив?! – взволнованно подскочил к нему Смит и проверил пульс. Нащупав биение, он облегченно выдохнул: – Просто в отключке. Кто-нибудь, доставьте го в лазарет.
Они пошли дальше. Всё глубже продвигаясь по коридору, отряд достиг камер заключения. Все приготовились. Три человека, прикрывая друг друга, пошли первыми, остальные притаились возле стен.
– Пусто, все ушли! – донёсся из темноты голос разведчика. Продолжив движение, отряд повсюду наблюдал покинутые камеры с открытыми нараспашку дверьми. Напряжение нарастало.
– Здесь раненый! – доложил лидер колонны.
– Плохи его дела, – охранник, осматривавший раны, снял руку с пульса.
Часовой открыл глаза. Он был очень слаб. Первая пуля ранила его в ногу, вторая угодила в район сердца. Раненый шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Смит нагнулся, стараясь услышать слова.
– Что он говорит?
– Я не слышу. Эй, браток, отдыхай, скоро тебя подлатают.
Губы продолжали шептать. Каждое слово давалось с трудом.
– У них… они… взр… – он впадал в забвение, слова обрывались на середине.
– Он уходит. – Охранник с досадой констатировал прискорбный факт.
Собрав остатки воли, часовой схватил стоявшего рядом Смита
