style="font-size:15px;"> Здесь рассматриваются как сказки Гофмана («Щелкунчик и Мышиный Король», «Чудесное дитя»), так и новеллы, в которых присутствует множество сказочных, волшебных элементов («Золотой горшок», «Королевская невеста» и др.). Последние по какому-то недоразумению причисляют к детской литературе и печатают иногда в сборниках для детей.
8
Мы встречаемся с нравоучениями и в сказках Андерсена, Топелиуса, Сент-Экзюпери и других замечательных писателей. Но в их произведениях мораль не является целью, хотя она очень важна. У них важнее сами образы.
9
Так и происходит в сказке в буквальном смысле. Страна развлечений, в которой это происходит, – прообраз сказок «Праздник непослушания» С. Михалкова, «В стране невыученных уроков» Л. Гераскиной и других. Эти сказки не претендуют на глубину, но вместе с тем совершенно безобидны.
10
Язык сказки местами довольно тяжеловесный, что также затрудняет ее восприятие.
11
К.С. Льюис, на которого, по его собственному признанию, Д. Макдональд оказал огромное влияние, вкладывает в уста королю в сказке «Конь и его мальчик» следующее рассуждение, перекликающееся с цитатой из «Потерянной принцессы»: «Мы, короли, подчиняемся закону. Лишь закон и делает нас королями. Я не свободней, чем часовой на посту. Быть королем – это значит идти первым в самый страшный бой и отступать последним, а когда бывает неурожай, надевать самые нарядные одежды и смеяться, как можно громче, за самой скудной трапезой в стране».
12
Не стоит забывать, что перу Уайльда принадлежит пьеса «Саломея», в которой с безобразными подробностями и каким-то болезненным упоением описывается история казни святого Иоанна Крестителя. Хотя для писателя, судя по пьесе, святым, в христианском смысле этого слова, он не является.
13
Порой они даже перегружены назидательностью.
14
С. Топелиус переосмысливает ряд известных сказочных сюжетов в христианском духе. Так, известная сказка о том, как муж с женой, увидев, что их маленький сын делает деревянное корытце, чтобы кормить их в старости, устыдились своей жестокости по отношению к деду (в пересказе бр. Гримм «Старый дед и внучек»), у Топелиуса называется «Чти отца твоего и матерь твою».
15
Интересно, что многие дети при чтении пересказа чувствуют фальшь эпизода и задают вопрос о том, причем здесь учитель. Там сама ткань сказки сопротивляется искажениям.
16
С. Топелиус сознательно продолжает традиции Г.Х. Андерсена, многие его сказки даже можно назвать прямым подражанием великому сказочнику («Флюгерный петух», «Кувшинка» и др.). Не имея глубины художественного таланта Андерсена, полностью следуя его линии в творчестве, Топелиус не уступает ему в глубине веры.
17
Сказки Л. Кэрролла оказали огромное влияние на сказку XX века, поэтому о них речь идет в этой главе.
