на хрен и лететь в Италию. Но потом я рассудил: что даст мой приезд? Ландау сменит тактику и нанесет удар с другой стороны. Его ресурсы в сотни раз превышают мои. Только основной его бизнес по оценкам экспертов зашкаливает за сотню миллионов баксов. Если он задастся целью меня сделать, особых проблем на пути не встретит и обдерет как липку. Открытую войну мне не выиграть. Нужно действовать продуманно.
Паркуюсь на стоянке, не успеваю выйти, как снова звонок. Смотрю на определившийся номер: это мать.
– Сынок, можешь подъехать ко мне на работу?
– Во сколько? – уточняю я, но уже понимаю, что не поеду.
– Чем раньше, тем лучше.
– Что-то срочное?
– Да. Поэтому и звоню.
Ее тон мне не нравится – говорит скованно, даже с опаской. Обычно она трещит минут пять о новостях из жизни брата и отца, а тут сразу вопрос в лоб.
– Как освобожусь, наберу. Ты до какого времени будешь в академии?
– Дождусь тебя, только потом поеду домой.
– Ма, что случилось?
– Давай не по телефону…
– Намекни хотя бы! – она знает, я не отстану.
– Много лет назад я приняла неверное решение, и теперь придется за это расплачиваться.
– Дело семейное?
– Сугубо семейное.
С облегчением выдыхаю. Главное, что все здоровы, с остальным как-то справимся.
– Лады, ма, я постараюсь вырваться к тебе через пару часов. Ты не нервничай. Разберемся. Лекарства пьешь?
– Пью, – еле слышно отзывается мать, и я понимаю, что она плачет.
Что ж там такое? У меня в мозгу взрываются петарды. Ни о чем другом уже думать не могу. Еще раз подтверждаю свой приезд и нехотя разрываю связь.
Годзилла встречает меня у входа в боксерский зал. Увидев мое состояние, кореш хмурится.
– Думал, только у меня сегодня адов день, но, гляжу, тебя прицепом задело, – ехидничает он и протягивает свою лапищу.
У первого боксерского ринга вижу Кобру, мне с ней еще предстоит перетереть дела. Отвожу кореша в сторону. Пока тут все не завертелось, спрашиваю:
– Ну? – я оглядываюсь и кивком показываю на рабочих, устанавливающих оборудование для съемки. – Что у нас тут?
– Пробную онлайн-трансляцию назначили на шесть часов.
Смотрю на часы: если так, я успею смотаться к матери.
– Что со слежкой? Смогли отследить базу конвоиров Кувалды?
Годзилла дает знак, мы выходим из здания. Он идет к моей тачке. Я отключаю сигнализацию. С кряхтением, будто старик, он усаживается на пассажирское сиденье и тяжело вздыхает. Да, начало меня уже не торкает.
– Полевые солдатики привели нас к генералу, – загадочно начинает Годзилла и усаживается ко мне вполоборота. – Помнишь Авакумова Генку? Кавалерия ему докладывает.
Два года назад мы покупали у него инвентарь, когда он все распродавал и готовился к отъезду за кордон.
