едва касается земли. Песок под продольной аркой стопы остается нетронутым – полушарие, подобное половине солнечного диска и половинке Луны.
В своем эссе «О танце на пальцах» Эдвин Денби пишет: «Шаги на пальцах – вариация старого балетного приема: вытяжения колена, щиколотки и подъема стопы в одну прямую линию. В XVIII веке это особое вытяжение ноги стало использоваться все чаще и чаще, хотя тогда выполнялось только в воздухе».
С восхождением на пуанты в «одну прямую линию», о которой говорит Денби, стали вытягивать не только ту ногу, которая была в воздухе, но и опорную ногу. С переходом с полупальцев на полные пальцы – более напряженное, неустойчивое положение – прямая линия опорной ноги стала «заряженной», подобно стрелке компаса, упрямо указывающей на север.
В этой позе была олимпийская мощь, возвышающая и усиливающая каждый шаг. Она раскрыла динамику классического танца, изменила весь список требований, предъявляемых к танцорам, и придала им новые векторы и скорости движения, потому что эта туго натянутая вертикальная линия могла крениться и отклоняться вправо и влево; могла бить хлыстом, а могла вращаться со всей силой, с какой позволяла опора – мысок пуанта, небольшая поверхность, называемая «платформой», – вращаться свободно, как шарикоподшипник. Мощная новая энергия высвободилась и выстрелила вверх, преобразив балетное искусство. Пируэты на пуантах стали стремительнее, что привело к увеличению числа поворотов. Балансы на пуантах стали более волнующими, как хождение по канату без страховочной сетки. Пуанты привнесли в балетную технику точность, острую, как резец гравера. Каждое движение стопы теперь стало отточенным, каждая линия – более завершенной, а когда музыкальная фраза заканчивалась позой sur la pointe (на полных пальцах), в ней слышалось долгое эхо последней ноты.
Пуанты подкрепили фантазию о «небесной» принадлежности классического танца. Ноги балерины в пуантах двигались подобно стрелкам астрономического компаса, описывали дуги и взмывали ввысь, очерчивали физические и метафорические границы и привносили в хореографическое искусство чувство картографического порядка и завершенности. Подобно пространству, измеряемому разведенными ножками циркуля на эстампах Уильяма Блейка «Ньютон» и «Великий архитектор» («Ветхий днями») – в точности вторая позиция на пуантах или эшапе (/\), – пространство, измеряемое пуантами, может быть обыденным, а может – эпическим. Строфы поэмы Блейка «Песнь невинности»:
Увидеть мир в одной песчинке
И Космос весь – в одной травинке!
Вместить в ладони бесконечность
И в миге мимолетном вечность[15].
могли бы описывать игру метафизических понятий в балете, его способность вместить бесконечность в подъеме стопы, а вечность – на кончиках пальцев ног.
Сам вид ног на пуантах поэтичен. Вытянутая стопа делается похожа на копье, меч, волшебную
Пер. С. Маршака.
