Павлович.
Он почему-то всегда теплый.
Примечания:
СМП – Северное машиностроительное предприятие.
КисА – матросский брезентовый чемодан.
«Зашхеренные» – спрятанные (жарг.)
РБ – специальная одежда радиационной безопасности.
«Каштан» – корабельная система связи.
Бугеля – стальные крепления торпед.
Мнемосхемы – совокупность сигнальных устройств и изображений.
«Корма в ракушках» – старое флотское выражение, обозначающее опытного моряка.
«Шильница» – плоская фляга для спирта.
Галс – движение судна относительно ветра.
«Пельмени»
Приняв освежающий морской душ, я выхожу в предбанник, слегка промокаю себя разовым полотенцем и, усевшись на скамейку, облачаюсь в очередной комплект такого же белья, небесного цвета, с открытым воротом и короткими рукавами рубаху и просторные, до колен шорты.
«Разовыми» они называются потому, что не подлежат стирке и после употребления используются на ветошь. Это по береговой инструкции. А в море наоборот.
Белье отличного качества, из натурального хлопка, (по слухам такое же выдают космонавтам) и многие офицеры и мичмана, «придерживают» пару-тройку комплектов для последующего отпуска. Что б подарить друзьям, как предмет экзотики.
На исходе второй месяц боевого дежурства, и желанный отпуск не за горами.
А пока мы таимся в глубинах Саргассова моря, по ночам всплываем на сеансы связи и очень страдаем от жары.
До солнца две сотни метров океанской воды, но в отсеках душно, на переборках конденсат и все ходят потные. К тому же у нас уже несколько дней барахлит холодильная установка, и мясо стало припахивать.
Завершив одевание и натянув пропахшее никотином «РБ» (в лодке запахи очень прилипчивы) я отдраиваю глухую металлическую дверь, поднимаюсь на среднюю палубу ракетного отсека и направляюсь в корабельную амбулаторию, где проживаю в изоляторе вместе с доктором.
Там с подволока свисает мокрая простыня, с дующим на нее вентилятором, а у стола сидит «док», и что-то сосредоточено кропает шариковой ручкой на бумаге.
– Че, Сань, наверное о ведмеде пишешь? – невинно спрашиваю я.
Доктор у нас «щирый хохол» и многие слова произносит по украински, что вызывает бурную радость лодочных юмористов.
– Не, – вздыхает док. – Отчет, в бога його маму.
Кто в штабах придумал отчеты о плаваниях я не знаю, но писать их обязательно – бюрократии на флоте хватает.
– Ну-ну, – бормочу я и перебираюсь в смежный с амбулаторией изолятор. Там две, расположенных одна над другой койки, наподобие тех, что в купе поезда, небольшой стол-тумба, два белых платяных шкафчика и наш персональный гальюн за герметичной дверью.
Я наклоняюсь к нижней, подымаю ее и звеню в рундуке бутылками. Все пусты.
Перед
