неполное служебное соответствие.
– А своему адмиралу по приходу доложишь? – осторожно поинтересовались командир с замом.
– Нет, – пообещал я. – Возьму грех на душу.
Вернувшись в амбулаторию, я выщелкиваю из штатива трубку и набираю номер зама.
– Владимир Петрович, Королев, как насчет обещанной минералки?
– Давай, заходи, – сипит трубка, – как раз посоветуемся.
– Чуешь, Валер, выдури у него бутылку, а я ее подморожу в провизионке, – слыша разговор, сглатывает слюну док.
– Постараюсь, – киваю я, и выхожу наружу.
Сзади хлопают тяжелые переборочные люки, в отсеках надоевший гул лодочной вентиляции, и парная до одури духота.
Тяжело дыша, я поднимаюсь по трапу на расположенную рядом с офицерской кают-компанией матово сияющую площадку и отодвигаю дверь замовской каюты.
В ней, сидят замполит, с помощником и о чем-то тихо беседуют.
– Давай, Николаич, присаживайся, – кивает капитан 2 ранга на расположенный напротив диванчик, затем встает, открывает небольшой лючок в обшивке и извлекает из межбортного пространства запотевшую, с розоватой этикеткой бутылку.
– «Боржом», – закатывает глаза помощник и вожделенно на нее косится. Затем появляются три стакана и хозяин набулькивает в них искрящуюся пузырьками воду.
– М-м-м, – мычим мы от удовольствия и с наслаждением ее вытягиваем.
Наш помощник командира, капитан 3 ранга Паша Малько, тоже «приписной», я с ним был в автономке и глубоко уважаю. Паша блестящий офицер, фанатично любит море и неиссякаемый оптимизм.
Вот и сейчас, в отличие от нас он бодр, подтянут и благоухает «шипром».
– Значит так, – поворачивает в мою сторону кресло зам. – Как по твоему психологическое состояние команды?
– Не очень, Владимир Петрович, – отвечаю я, – полета суток под водой не шутка, все устали.
– Точно, – кивает рыжей головой заместитель. – А посему всех надо встряхнуть и, так сказать, придать бодрости.
– Что, снова лекции о бдительности? – настораживаюсь я.
– Не угадал, – довольно щурится кап два. – Вот мы с помощником, – кивает на Пашу, решили организовать кое-что поинтересней.
– Концерт?
– Нет, – хлопает меня по колену Малько, – коллективную лепку пельменей!
– Ну да, и не делай большие глаза, – ухмыляется Паша. – Когда я был минером на «дизелях» и мы шесть месяцев болтались в Средиземке, с тоски всей командой принялись лепить пельмени с ламинарией, поскольку все мясо протухло. И знаешь, здорово помогло, даже смеяться начали.
– Во-во, – многозначительно поднимает вверх палец зам. – Коллективный труд, это великое дело!
– Это ж сколько пельменей надо? – почему-то начинаю я считать по пальцам
– Совсем плохой стал, – укоризненно
