Вениаминыч тоже хлебнул винца изрядно, а Матвей спал рядом со мной, и как раз около пяти утра только мы и позволили друг другу заснуть.
Можно бы, конечно, было предположить, что это козни моих завистливых сучек, но вот это «Нимфоманка» меня смутило, ведь именно так назвал меня вчера Толик. А мои шавки подобрали бы для меня менее романтичный эпитет.
Лиля в последующие дни была со мной мила и разговорчива. Она увидела многих коллег в весьма неприглядном виде, и спешила это обсудить со мной.
С Толиком мы не созванивались. Я решила сделать вид, что не поняла, что это от него. Но всё чаще перечитывала это сообщение. Да-да, я его не удаляла.
С Матвеем отношения перешли в стадию: «выпили друг друга до дна и ищем себе новую жертву». Уже многое бесило в нём, ссорились, я пару раз уже ходила на тусовки в качестве «девочки из службы эскорта», но там до секса не дошло: мои партнёры наклюкались в зюзю, и я по-тихому «слилась».
Но следующую «жертву» я всё же себе наметила: сексуальный фитнес-инструктор Марк из спортзала с ахуительным телом и блядским взглядом.
В тот вечер заболела моя парикмахерша Ирэн, и я после работы приволокла ей лучшие лекарства от простуды. А, когда уходила от неё, в лифте мне встретился…
Муж на час, Толясик!
Всё в том же соблазнительном синем комбезе, красной футболке и в распахнутой кожанке, с чемоданчиком.
– Ты чего, не бросил подработку? – удивилась я. – Зарплата у Лильки вроде нормальная.
– Да бывшие клиенты хотят только меня видеть, – смущённо махнул он рукой. – А так я уже и не подрабатываю.
Мы вышли на улицу, но расходиться по машинам не спешили: я чувствовала, что Толику хочется поболтать.
– Сядем в мою машину? – предложил он. – Мы давно с тобой не созванивались. Как там моя-то? Осваивается?
– Нормально всё, – улыбнулась я, закрывая дверку его «Ниссана».
Вау, это сумасшедшее амбрэ кожаного салона, автопарфюма и его аромата…
Такого волнующего.
– Толь, хотела давно спросить, – начала я. – Лилька деньги родителям не отправляет?
– Не, они бы и не взяли, – ответил он. – Хоть и выпивающие, а совесть не пропита, понимают, что должно быть наоборот: они должны помогать молодой семье. Они и Дамирку, когда мы приезжаем, на последние деньги балуют новыми игрушками и подарками. А нам нагружают полный багажник солений-варений. А с чего вдруг вопрос?
– Да так, показалось, – неопрелелённо ответила я. – А у неё ведь брат ещё есть?
– Да, этот вообще отмороженный, словно не родной им: молодой смазливый лентяй, альфонс, эгоист, нахал. Лилька несколько раз в сердцах говорила, что вообще хочет забыть, что он её брат, они как кошка с собакой живут с самого детства.
– А, вот почему она сразу меняет эту тему, – задумчиво произнесла я.
Мне нравилось это: сидеть с Толиком в тёмном салоне авто, под мягким светом
