же знаешь Джулию. Черная дыра с сиськами.
– Я имела в виду – внешне. Не выглядит больной?
– Откуда мне знать? Думаешь, она там была в трусиках и лифчике? – пожимает плечами Хопкинсон. – Да мы и не разговаривали.
Сквозь переборки и гул разговоров смутно прорываются крики терзаемого камня.
– Ну все, – говорит за панелью Нолан, – хватит балду пинать. Прицелился – стреляй. – Она касается иконки на панели. – Ты на связи, Седжер. Давай, дерзай.
– Все здесь? – звучит голос Седжер.
– Конечно, нет. Мы бы не уместились.
– Я бы предпочла…
– Тебя вывели на все каналы низкочастотника. В пределах пятисот метров тебя услышит каждый.
– Так… – Пауза, молчание человека, соображающего, как лучше пройти через минное поле. – Как вам известно, «Атлантида» уже несколько дней на карантине. С тех пор, как мы узнали о Бетагемоте. Все мы модифицированы, так что не было причин ожидать серьезных проблем. Карантин был банальной мерой предосторожности.
– Был… – отмечает Нолан. Внизу снова запускается шлюз.
Седжер рассказывает дальше:
– Мы провели анализ… образцов, которые доставили с Невозможного озера Кен и Лени, и все указывает на Бетагемот. Те же особенности РНК, та же стереоизомеризация…
– Давай к сути, – рявкает Нолан.
– Грейс? – окликает Кларк. Нолан оглядывается на нее.
– Заткнись и дай ей договорить, – просит Кларк. Нолан, фыркнув, отворачивается.
– В общем, так, – помолчав, продолжает Седжер. – Результаты были вполне однозначные, поэтому мы из предосторожности кремировали зараженные останки. Разумеется, после оцифровки.
– Оцифровки? – переспрашивает Чен.
– Разрушающее сканирование с высоким разрешением, позволяющее воссоздать копию образца вплоть до молекулярного уровня, – поясняет Седжер. – Смоделированные ткани дают те же реакции, что и реальные образцы, но без сопутствующего риска.
В поле зрения втискивается Чарли Гарсиа. С каждым новоприбывшим перегородки словно смыкаются чуть тесней. Кларк сглатывает. Воздух вокруг нее уплотняется.
Седжер кашляет.
– Я работала с одной из таких моделей и… ну, я обратила внимание на некую аномалию. Я думаю, что рыба, доставленная вами с Невозможного, была инфицирована Бетагемотом.
По всей комнате встречаются взгляды пустых глаз. Вдалеке колокол Лабина испускает последний слабый вопль и замолкает – газовый резервуар опустел.
– Ну естественно, – вступает после паузы Нолан. – Так что?..
– Я… гм… говорю «инфицирована» в смысле патологии, а не симбиоза. – Седжер снова откашливается. – Я хотела сказать…
– Рыба была больна, – подсказывает Кларк. – Больна Бетагемотом.
Минута мертвого молчания. Затем:
– Боюсь, что ты права. Если б ее не убил Кен, то
