сотен кхамцев. Среди них – богатеи, у которых множество вьючных животных. Нужно объединить наши силы и хорошенько их обчистить“.
В результате мы увидели шайку разбойников, которые преследовали нас, но не приближались. Каждый день около десятка их появлялись на вершине холма, чтобы следить за нами. Мы чувствовали себя дичью, за которой крадётся леопард. Чокгьюра Лингпу постоянно держали в курсе происходящего.
Среди обнаруженных Чокгьюром Лингпой терма была одна практика – сохранившаяся с его прошлой жизни, когда он был главным учеником Сангье Еше из Нуба, – особый способ приглашения охранителей Дхармы. И вот Чокгьюр Лингпа позвал меня в свой шатёр и сказал: „Нам нужно проучить этих разбойников раз и навсегда! Возьми перо и записывай всё, что я скажу!“ Затем Чокгьюр Лингпа продиктовал полную практику, которую в своей прошлой жизни получил от Сангье Еше. В ней есть строки о том, как великий учитель Нубчен повелевал охранителями Дхармы, а также указания, как особым образом трубить в рожки из кости. Когда я закончил записывать эту практику, Чокгьюр Лингпа предложил нам выполнить этот ритуал, включив в него подношение торма.
В эту ночь разбойники предприняли нападение, но оказалось, что лагерь окружён стаей голодных волков! Хищники и жертвы вдруг поменялись ролями, и злодеям пришлось удирать от жадно разинутых пастей. Поговаривали, что волки задрали двух-трёх не самых прытких разбойников.
Но несколько грабителей всё-таки остались и решили попытать счастья на следующую ночь. Ночью мы снова стали выполнять тот ритуал и едва его закончили, успев только пару раз протрубить в костяные рожки, как разбойники начали окружать лагерь. Один из них закричал: „Да тут нечего бояться!“
Но тут разбойники вдруг увидели, как трезубец Чокгьюра Лингпы загорелся, а за ним вспыхнул и его шатёр. К их изумлению, пламя разрасталось, и весь лагерь оказался охваченным морем бушующего огня.
Ни один из злодеев не отважился вступить в это пекло. Они уселись и стали ждать. Потом они объясняли, что огонь свирепствовал всю ночь. Большинство из них легли спать, а когда утром проснулись, не поверили своим глазам: лагерь был цел и невредим, а его обитатели сновали, упаковывая поклажу.
Главарь разбойников сказал своему подручному: „С этими кхамскими ламами нам не справиться! Отдай приказ не трогать их, чтобы они вернулись, откуда пришли, – и чем скорей, тем лучше!“ Команда была выполнена, и караван больше не сталкивался с грабителями на всём оставшемся пути до Лхасы».
«Пока мы были в Лхасе, – добавил Кармей Кхенпо, – туда стали доходить рассказы о том, что пришлось пережить грабителям: как некоторых съели волки, а другие сгорели в огне. Так в разбойниках зародилась вера, и один за другим они стали приходить за благословением к Чокгьюру Лингпе».
В пророчествах, содержавшихся в терма, было сказано, чтобы после смерти Чокгьюра Лингпы его останки поместили в золотую ступу, и Кхьенце Старший лично прибыл, чтобы надзирать за этой церемонией. Ступу позолотили, использовав то самое золото,
